Кровавая Мэри | страница 10



– В губке была вода. Я бы протянула еще неделю-другую.

– О, мам…

Я заплакала. Мать похлопала меня по руке свободной рукой.

– Не надо, Жаклин, не расстраивайся. Такое случается, когда стареешь.

– Я должна была быть рядом.

– Чепуха. Ты живешь за тысячу миль. Это моя глупость – поскользнуться в душе.

– Я тебе вчера звонила. Когда ты не взяла трубку, я должна была…

Она прервала меня:

– Дорогая, ты же знаешь, не надо этих всех «если бы», тем более при нашей профессии. Это случалось и раньше.

Она не могла бы причинить мне большую боль, даже если бы хотела.

– И сколько раз это уже случалось, мам?

– Жаклин…

– Сколько раз?

– Три или четыре.

Лучше бы я этого не слышала.

– Но травм при этом не было, так ведь?

– Ну, разве что некоторое время у меня рука была в гипсе. Я старалась не кричать.

– И ты мне никогда не говорила?

– Ты не виновата.

– Нет, виновата.

Она печально вздохнула:

– Жаклин, когда умер твой отец, ты стала моей семьей. Единственной семьей, которая мне необходима. Но я никогда-никогда не позволила бы себе стать обузой для тебя.

Я всхлипнула, но постаралась успокоиться.

– Ну что же, тогда привыкай. Как только тебя выпишут, ты поедешь со мной.

– Нет, не поеду.

– Обязательно поедешь.

– Нет…

– Пожалуйста, мам.

– Нет. Я веду активную общественную жизнь. Как я смогу общаться с друзьями, живя у тебя?

С большой неохотой я использовала свой главный козырь:

– Я говорила с твоими врачами. Они думают, что теперь ты не сможешь сама заботиться о себе.

Лицо матери стало суровым.

– Что? Это смешно.

– Они выпишут тебя, только если ты будешь жить у меня.

– Это доктор Кингсбери? Маленький льстивый урод. Разговаривает со мной, как с трехлетним ребенком!

– У тебя нет выбора, мам.

– У меня он всегда есть.

– Да, есть: или я, или дом престарелых.

Я наблюдала за действием своих слов. Самым большим, и единственным страхом моей матери был дом престарелых. До встречи с моим отцом она некоторое время работала в таком заведении и потом клялась, что скорее бросится под автобус, чем поселится в одном из таких «отелей смерти», как она их теперь называла.

– Да ни за что на свете.

– Мама, я могу прибегнуть к помощи адвоката.

– Но я в здравом уме.

Я заставила себя продолжать, хотя мне это все было ненавистно:

– У меня есть друзья в суде, мам.

Мама отвернулась, качая головой:

– Ты этого не сделаешь.

– Взгляни на меня, мам. Как ты думаешь, как далеко я могу зайти, чтобы защитить тебя?

Она продолжала смотреть на стену. По ее щекам катились слезы.