— А кто они будут в России? Никто не будет даже знать, как их фамилия. Там своих богачей хватает. А здесь они знаменитые…
— Может, и Адлан не поедет в Россию. Останется работать в милиции.
— Да ты что! Чтобы в милиции работать, нужно в армии отслужить. А в армию Адлан точно не пойдет: папаша его откупит.
Мовлади вздохнул:
— И мне сперва надо в армии отслужить.
— В милицию берут и тех, кто был в боевиках!
— Ну, — хмыкнул Мовлади, — из боевиков вообще можно уже не в обычную милицию, можно сразу в кадыровцы проситься!
— Ага, кадыровцам еще лучше, чем милиционерам! Им все можно.
— Кадыровцем быть круто! Я бы пошел в кадыровцы!
— Ты что?! — испугался Лёма. — Родители проклянут…
Мовлади замолчал: друг был прав. Старшие никогда не разрешили бы Мовлади идти в кадыровцы, даже если бы у него вдруг возникла такая возможность. Отец Мовлади называл кадыровцев “опричниками”. Придумал он это прозвище не сам — прочел где-то в российских газетах. Матери газеты читать было некогда, умными словами она не бросалась и называла кадыровцев просто — пастухами, горцами, понаехавшими, сучьими детьми или бессовестными ублюдками, — по настроению.
Конечно, все это произносилось только дома, при запертых дверях и прикрытых окнах. Не приведи Аллах обмолвиться дурным словом о Кадырове и его приспешниках на людях! Нет больше прежних чеченцев, теперь каждый пятый стал сексотом, и если твои слова услышали больше четырех земляков, то кто-нибудь обязательно донесет. А кадыровцы отомстят за каждое неосмотрительно оброненное слово.
Не так давно один пожилой мужчина на людях выразился плохо о кадыровцах. Кадыровцы обыскивали автобус Шали—Грозный, толкали женщин, пинали детей, грубили старикам. Тот мужчина и не выдержал, сказал: “Где вы потеряли свою честь и совесть, парни? Как вы себя ведете? Вы уже не чеченцы, вы стали хуже русских!”
Того мужчину кадыровцы выволокли из автобуса, бросили на асфальт и долго избивали ногами и прикладами автоматов. И это ему еще повезло!
Один из кадыровцев так и сказал: “Тебе еще повезло, старик! Но если мы только узнаем, что ты продолжаешь клеветать на Рамзана и его людей, защищающих законное правительство, родственники не найдут твоей ваххабитской башки, чтобы похоронить ее вместе с туловищем!”
Так и бывает. Не то что головы, вообще ничего, и следов тела не могут найти, если человек критиковал Кадырова и его людей.
Мовлади грустно согласился:
— Э, Лёма, правду говоришь. Старшие ничего не разрешают. Только и говорят: учись, учись… А что толку в этой учебе?! Ничего, когда стану богатым, все меня будут любить и уважать. Разве не так, Лёма? Разве не так?
