Бич Божий: Партизанские рассказы - Герман Умаралиевич Садулаев

Проснулся, когда смеркалось. В целом доме не было никого. Вышел на веранду и во двор. Никого не было. Нигде. Я понял, что меня оставили. Меня оставили все, одного, навсегда. Почему они оставили меня? Куда все подевались, пока я спал? Что я сделал? Где все? Некоторые предметы были разбросаны, как если бы они собирались в спешке. Чтобы уйти, пока я не проснусь. А сколько я спал и почему проснулся только сейчас, к вечеру?

Мать, отец, сестры, дядя — все пропали. Как же я буду теперь один? Как я со всем управлюсь?

В сарае замычала корова. Я подумал, что время дойки, а я не могу доить, не умею, корову всегда доили сестры. Я могу кормить корову, могу выгребать навоз, но я не умею доить! А, значит, она так и будет мычать, мучаться. Мычать и мучиться, мучиться и мычать. И мучить меня мычанием. О!

Вдруг корова перестала мычать, я услышал звон, такой звон, который бывает, только когда струя теплого молока ударяет в подставленное под вымя эмалированное ведро. Значит, кто-то остался! Кто-то доит корову!

Я побежал к сараю, открыл дверь и заглянул внутрь. Я увидел, что нашу корову доит тетя Мария, соседка. Тетя Мария была дородная и румяная женщина из Омска, где у нее остались родители и все близкие. Она вышла сюда замуж и родила пятерых детей. И жили они ближе всех к нам, через хлипкий забор только. И веранды наши были смежные, а дверь между верандами не закрывалась никогда. Тетя Мария ходила к нам в гости и приносила молоко, когда наша корова была недойная. А когда наша корова была дойная, тетя Мария раз в неделю выдаивала ее, из жалости, потому что сестры мои доили неумело, и не выдаивали до конца, отчего корова могла заболеть. Еще тете Марии на наш телефон звонила ее омская родня. Тогда мы бежали звать ее, а она спешила и очень радовалась.

Я вспомнил, что тетя Мария умерла два года назад, и проснулся.

Очень хотелось пить.

Очень хотелось пить, и я обошел дом, я пришел к крану с водой, который есть в нашем дворе, с другой стороны дома. Рядом с краном есть железная кружка, я смогу попить воды, сырой и холодной. Вкусной. Водокачка стоит прямо на роднике, источнике. Я завернул за дом и увидел Учителя.

Там был Учитель. И я упал ниц.

Он сказал, что мне совсем не обязательно так ему кланяться, падать прямым как палка, чтобы выразить свое почтение. Потому что я теперь мирской человек, а для мирских людей это вовсе не обязательно. Я сказал, что мне хотелось поклониться ему так. Что я виноват, я подвел его, я пропал и мне очень плохо.