Звезды померкли, и ночная тьма уступила небесный купол серому рассвету. Рыхлые громады облаков выплыли из-за горизонта и принялись ткать паутину дождя. Редкие капли падали на лицо человека, и стекали по щекам вместе с такими же редкими, но горячими каплями, родившимися в тучах, сгустившихся в душе.
Смерть — переправа. Конец и начало.
Дождь зашуршал в кронах деревьев. Зашелестел кустарник. Полегла под холодными струями лесная трава. На шорох приближающихся шагов Воин не обернулся. Сидел, прислонясь к сосновому стволу, и смотрел перед собой. Такой же застывший и бледный, как тела на поляне. Еретик остановился перед ним.
— Похоронил? — губы выдохнули бесцветный вопрос.
Ответа не последовало.
— Можешь считать, что я пуст, что я ценю свою жизнь на гроши! Черт с тобой! — в его глазах поднялась пелена бессильной ярости. — Но одиноким меня сделала не жизнь, а смерть! Эта слепая мерзавка с косой! Думаешь, я родился с мечом и на коне? Так думаешь?!.. У меня была семья. Брат. Любимая. Но их не стало. Вот так же, как Лембоя! В один проклятый миг… И нет. Никого.
Тень за спиной Еретика качнулась.
— Что, ты и твои предки растеряли дар речи?! — Воин стиснул кулаки.
И тут из леса раздалось отчетливое — «аув!»
Гневная маска стекла по лицу, и ее место заняло изумление.
— Лембой…
Он медленно встал, цепляясь за древесный ствол здоровой рукой.
— Лембой!
Огромный серый пес выскочил из зарослей и бросился к хозяину, неистово виляя хвостом. Воин опустился на колени перед собакой. Мгновение сомнений — верить ли своим глазам — рассыпалось прахом. Он обнял мощную шею боевого друга и прильнул щекой к мокрой косматой морде.
— Ты восстал против смерти, Воин. В этом нет смысла. Смерть — неизбежность, без нее не существует жизнь. Роковой случай, несущий гибель дорогого тебе — вот истинный враг.
Воин не довел до ума услышанные слова.
— Как ты это сделал, парень?! — воскликнул он, взглянув на Еретика. — Как ты его вернул?
Тонкая улыбка окрасила мертвенно-белое лицо в розовые тона зари.
— Он отчаянно сопротивлялся переходу, и я дерзнул показать ему другую дорогу. Надеюсь, предки не осудят меня. Но он пожелал остаться на твоем берегу и остался, чтобы идти с тобой до твоего конца.
Воин выпрямился и погладил преданного пса. Тот, как водится, сидел у хозяйских ног.
— Вот что, парень… Еретик ты, или кто там еще, мне неведомо. Но я тебя больше не держу. Валяй на все четыре стороны.
— Разве ты не хочешь, чтобы я остался?
