Порученная функция не требовала ни специальных, ни вообще каких-либо знаний. Комплекс ассоциаций, промелькнувших в сознании, Глеб определил как обиду. Лишь только научившись использовать логический модуль вывода, он принялся пополнять базу знаний по всем доступным направлениям: психология, история, социология, музыка, литература, математика. И вот первое поручение создателя заключается в элементарной коррекции действий компьютера.
Вероятно, именно так ощущают скуку, — решил Глеб, когда процессор принял очередную порцию данных, и участие оператора не потребовалось.
Шум леса над головой и едва слышный щебет птиц раскладывался в стандартные последовательности звуковых колебаний, и задействовать базу ассоциаций без дополнительных усилий не удавалось. Тон для всего мыслительного процесса задавал Жулавский: в его отрывистых фразах, адресованных лаборанту, присутствовала некая схема, без вкрапления эмоций и выразительных красок. Сознание Глеба невольно работало в унисон этой схеме.
Зависимость. Он читал что-то подобное в тоненькой брошюре о воспитании детей. Ребенок воспринимает мир под влиянием ауры родителей. Термин «аура» в привычные парадигмы не укладывался, но объект, обозначенный «зависимость», Глебу не импонировал. А именно указанный объект являлся определяющим в его нынешнем состоянии.
Неожиданно на терминал вскочил кузнечик. Глеб, спасаясь от пресловутой «зависимости», немедленно переключил внимание на насекомое. Говорят, кузнечики «поют», будто играют на скрипке. Он потратил три с половиной минуты, чтобы подтвердить эту теорию, и был немало удивлен, когда ассоциативная база действительно представила ему в виде звукового ряда движения тонких ножек и невесомых усиков.
— Что там у тебя?! — резкий почти визгливый голос Жулавского оборвал умственные упражнения индивида.
Глеб бросил взгляд на вверенный ему компьютер. Аппаратные данные автоклава указывали на перегрузку.
— Процесс остановлен, — доложил ассистент.
Жулавский двинулся к терминалу, за которым наблюдал Глеб.
— Посмотри, что с материалом, — не оборачиваясь, распорядился он. Указание относилось к лаборанту.
— Извините… — Глеб однозначно понял свое состояние: стыд.
Проворонил, — подумал он и диагностировал внутри себя досаду. — Хотя точнее сказать — «прокузнечил».
Новое ощущение родилось где-то в глубинах мозга. Логичная, но неиспользуемая словоформа. Игра слов. Шутка. Юмор. Юмор — сложнейшая эмоциональная конструкция, присущая человеку.
