— Вам не угодишь, ваше величество!
Филип непритворно нахмурился. Правитель с подозрением взглянул на него, но не смог ничего разглядеть на бесстрастном лице крестника.
— Почему ж тебе было так трудно на балу, как ты пытаешься показать?
— Опасался, что либо какой-то мой жест или слово могут быть неверно истолкованы, либо ваша дочь выкинет что-нибудь.
— Ну, все прошло отлично, я доволен вами обоими, — заявил Правитель. — Скажи-ка мне еще вот что: как тебе моя дочь?
— Молва не преувеличивает: она удивительно красива, как картина или статуя.
Правитель хмыкнул, вспомнив, как Евангелина примерно в тех же выражениях восхищалась Филипом.
— И я вам очень благодарен, — продолжил молодой человек, — что вы позволили ей надеть такое платье: меня теперь не будут смущать греховные мысли о том, как же она выглядит голой.
— Попридержи язык, щенок, и прекрати улыбаться этой своей улыбочкой! — почти сорвался на крик Правитель.
— Простите, крестный.
Филип опустил голову. Лицо его выражало сожаление, но в душе он был очень доволен, что хоть как-то сумел отомстить Правителю за выставленную на всеобщее обозрение Ив.
— Отправляйся спать. Я вижу, у тебя еще осталось кое-что в штанах. И не забывай, Евангелина не про тебя!
Филип молча поклонился и вышел. Когда он пришел к себе, девушка уже ждала его в спальне, все еще одетая в бальное платье.
— Ив, сними это, или я к тебе не притронусь, — он окинул ее тяжелым взглядом.
Она была недовольна, но подчинилась.
— Я так и знал, что под ним ты голая.
Он остановился на полпути к кровати.
— Мне уйти? Будешь спать один, как и сказал старику?
— Подглядывала? Ну-ну.
Она ничего не ответила, подняла с пола платье и стала расправлять, чтобы надеть. Филип смотрел на нее почти с отвращением. Он понимал, что ведет себя глупо и несправедливо по отношению к ней, но ничего не мог с собой поделать. Вдруг он заметил на ее попке несколько темных пятен.
— Что это у тебя? — спросил он срывающимся голосом.
Она нехотя повернулась к нему.
— Где?
— Сзади.
— Сзади? — она помахала за спиной рукой, ничего не поймала, потом сообразила, о чем он. — А, наверное, уже стало заметно. Ты про синяки?
— Да. Откуда они?
— Пообжималась в уголке с парочкой бывших дружков, после того как старик отправил меня спать, — она с вызовом взглянула на Филипа.
Он сразу понял, что это за тон.
— Не разговаривай со мной как со своим отцом!
— Откуда ты знаешь, как я с ним разговариваю?
— Догадался. Уже не первый месяц общаюсь и с ним, и с тобой, — он подошел к ней, взял за руку, сел на кровать и притянул девушку к себе на колени. — Так откуда синяки? — спросил он мягко.
