— Что ж, я готова поступить по-твоему… — Ив хотела на этом закончить неприятный разговор, но слова сами сорвались с языка. — О благополучии крестного ты подумал, а каково будет мне, если тебя повесят?
Филип долго испытующе смотрел на нее, будто не веря в искренность новой подружки, потом вздохнул.
— Если старик нас поймает, вытащишь меня. Уверен: если захочешь, у тебя получится.
— Не говори об этом, не надо! Я сделаю все, чтобы он не узнал. И ты, пожалуйста, будь осторожен!
— Буду, клянусь тебе. Теперь у меня нет никакого желания умирать. А сейчас, Энджи, если не возражаешь, давай займемся чем-нибудь другим, разговоры меня уже утомили.
Он сел в ванной и скользнул рукой вдоль внутренней поверхности бедра девушки.
— А эти занятия тебя никогда не утомляют?
Ив тоже села и придвинулась ему навстречу.
— Не-а, — ответил он, продвигаясь все дальше по ее ноге, — утомляет их отсутствие.
— Приятно слышать! И чем конкретно ты хотел бы заняться?
Она сжала бедрами его руку, достигшую цели.
— Вымыть тебя, — он потянулся свободной рукой за губкой. — Ты-то уже однажды это со мной проделывала, как я понял. Жаль, ничего не помню.
— Да, но я от этого не слишком возбудилась, — ее дыхание учащалось.
— Зато я очень возбудился, когда сообразил, что кто-то потрудился отмыть мои волосы, вместо того, чтобы сбрить их.
Он начал целовать ее рот, потом скользнул на шею. Она в ответ на его ласки выгнулась и застонала. В эту ночь они, словно по молчаливому согласию, больше не разговаривали ни на какие серьезные темы.
Для дочери Правителя и его крестника наступила счастливая пора. Они проводили вместе каждую ночь, а по воскресениям прихватывали часть дня, и никак не могли насытиться друг другом. Правитель был очень доволен: сын друга, наконец, успокоился и взялся за ум. Евангелина, как ни странно, тоже стала помягче, он приписывал это приближению очередной просьбы отпустить ее из столицы. «Может, действительно, отправить ее на какое-то время из дворца? Не задурила бы голову мальчишке», — думал он иногда, но ничего не предпринимал.
Надо сказать, молодым людям повезло, что Правителя никогда не интересовала сексуальная сторона жизни людей. При всей его проницательности и знании людской природы, он редко замечал романы, становившиеся чуть ли не единственным предметом обсуждения всего двора. Об отношениях герцога Олкрофта и дочери Правителя никто, конечно, не знал, но гвардейцы уже стали переглядываться и подмигивать друг другу за спиной Филипа, быстро поняв, что тот завел себе подружку. Уже не одно пари было заключено на предмет того, кто же она. Желающие выиграть стремились спорить с Кайлом: он был уверен — их новому приятелю удалось-таки растопить сердце Ледяной девы.
