В одной из куч окровавленных тел на доспехах слабо блеснул желтый металл.
– Ух ты, это же золото! – не удержался от возгласа Фундинул, которому мрак бессилен был помешать. – Это сколько же добра пропадает!
В его голосе звучало искреннее отчаяние.
– Должно быть, это полки самих князей, – сказал Углук. – А вон и один из них.
Погибший все еще держался за меч, привалившись к павшей лошади; казалось, сейчас он встанет и снова пойдет в атаку, но разрубленный секирой шлем и черные потеки крови на кирасе свидетельствовали о том, что земной путь князя окончен.
В слабом свете луны что-то блеснуло, вызвав любопытство Каспара. Он сошел на землю и поднял оброненный кем-то прообраз его «Железного дождя» – металлическая трубка, арбалетный приклад и спусковая скоба.
– Аркуэнон, ты видишь это? – спросил Каспар, призывая в свидетели ночное зрение эльфа.
– Да, эта штука похожа на твое оружие, – подтвердил Аркуэнон.
– Что ж, возможно, его секрет пришел к нам из Западных земель.
– Если они все время воюют, то должны знать много секретов, – предположил Бертран.
– Ваша милость, давайте двигаться, – попросил Фундинул. – Уж больно место для остановки неподходящее, вон как Шустрик волнуется.
– Да, конечно. – Каспар решил забрать трофей, однако, прежде чем сунуть его в суму, попробовал разрядить на случай, если в стволе оставался дротик. Он дернул спусковую скобу, грянул гром, из трубки вылетел целый сноп огня, и Каспар испуганно бросил опасную находку, едва успев схватить за повод испуганного мардиганца.
Остальным тоже пришлось удерживать лошадей, а Шустрик от страха навалил целую кучу.
– Не тронь ее больше! – посоветовал Бертран. – Кажется, эта штука заколдована!
– Да уж вижу, – согласился Каспар. – Едем отсюда, да поскорее.
После того как членам отряда выпало стать свидетелями грандиозной битвы, прошло два дня нелегкого пути. Они снова двигались сквозь леса, днем идя по солнцу, а если приходилось ночью, то по звездам.
Места были дикие, зверья – много. Аркуэнон регулярно охотился, принося то косулю, то оленя, то зайцев. Углук ликовал, он отъелся и уже брезговал костями, хотя раньше поедал их с превеликим удовольствием.
За время путешествия вдали от людей Бертран и Каспар порядком обросли. Помыться удалось один раз, в лесном озере, и о горячей воде мечтали оба.
Углуку было все равно, он мылся не чаще, чем попадал под дождь. Аркуэнон непонятным образом ухитрялся всегда оставаться опрятным, а Фундинулу хватало того, что он иногда расчесывал бороду осиновой гребенкой.
