Он снял с пояса свой новый уником – специальный, приобретенный в отделе для глухонемых, оснащенный крошечной клавиатурой. Напрягая глаза и непослушные пальцы, вбил пять несчастных букв и нажал клавишу озвучки.
– Лю-блю, – пропищал электронный голосок, точно о порожек споткнувшись о среднюю «б».
– Глупышка… – повторил Борис, добавляя фразе человечности.
– Хватит! – Она порывисто выскочила из-за столика. – Заладил! – и бросилась мимо регистрационной стойки на улицу.
Борис тоже вскочил и бросился, но не за ней, а в номер.
Он ворвался к себе, похожий на разъяренного тигра. Невнятно мыча, принялся раскрывать чемоданы, выдергивать из шкафа выдвижные ящики и вытряхивать их содержимое на ковер. Выхватил из папки карандаш и до хруста сжал в пальцах, исторгнув вопль разочарованного хищника. Тупой, до чего же он тупой! В таком состоянии от него никакой пользы. Жаль, что в номере нет электронного повара, посетовал Борис. Разобрал бы сейчас, наверняка добыл бы чего-нибудь колющего и режущего, а так… Он пошарил взглядом в куче грубо вырванных со своих привычных мест предметов и устремился в ванную.
Искомое обнаружилось здесь, на мраморной полочке под зеркалом.
– Ура! – рявкнул он, но рявканье вышло вяканьем, «ура» без средней буквы не звучало.
Это был бритвенный станок с поражающим воображение числом плавающих лезвий. Нервными, трясущимися руками Борис начал отдирать резиновый уплотнитель. В конце концов отодрал, умудрившись при этом сделать почти невозможное – порезать палец. В принципе, это могло бы послужить поводом для судебного иска к компании-производителю «самых безопасных в мире бритв», но наверняка у них в инструкции есть пункт о вандалах. К тому же где найти адвоката для клиента, который не в состоянии сформулировать суть претензий?
Он устроился прямо в изголовье кровати, не обращая внимания на то, как кровь из порезанного пальца капает на шорты и наволочку, а из-под лезвия во все стороны разлетается кудрявая древесная стружка. С непривычки процесс заточки занял у него несколько минут, причем результат все равно выглядел довольно плачевно. А до чего неловко сидел в руке карандаш!
Когда же он в последний раз занимался этим? – роясь в папке в поисках чистого листа, попытался вспомнить Борис. Не отдавал команды голосом, не набирал на клавиатуре, а просто писал что-либо от руки. Личная подпись под документами не в счет, хотя и здесь он давно уже научился обходиться электронной копией. Получается, очень давно. Едва ли не со школы.
