Крован, знаком показав Хродгейру и словену, где остановиться и подождать, нырнул под полог шатра. Там он пробыл довольно долго – Вратко успел уже рассмотреть всех: и старых знакомцев, и никогда ранее не виденных вождей. Вон промелькнул Свен Плешивый, с которым вместе они плыли на Оркнеи. А вон там, чуть дальше, отдают распоряжения хирдманам исландец Магнус из Годорда и ярл Сигни из Вике. Окруженный сверстниками из молодых воинов, прошагал Олаф Харальдсон, как всегда надменный и уверенный в себе. Еще бы! Знатный, именитый, одетый в дорогую одежду…
«Таким ли уверенным ты будешь в сражении, Харальдсон, сын великого конунга?»
Новгородца поразило одно наблюдение – в толпе воинов не было ни единого священника. Не крутились под ногами, не лезли с поучениями, как у них это обычно принято. Странно… Парень точно знал – Торольв, епископ Бирсейский, отрядил с войском не меньше десятка верных слуг Иисуса Христа, чтобы те наставляли, вдохновляли, придавали уверенности мирянам. Или не справились монахи с поручением, не оправдали возложенного доверия? Даже хитрец Бернар куда-то спрятался. Ну, это-то как раз неудивительно. Наверняка замышляет новую каверзу вкупе с Модольвом Кетильсоном, которого тоже не видно поблизости от шатра полководца.
Неожиданно полог, закрывающий выход, дрогнул и отдернулся, покорный могучей руке.
Седой и усталый Харальд шагнул через порог (хотя откуда порог в шатре?) и, сделав два шага, застыл, сощурившись от яркого солнца. Тело конунга облегала горящая огнем кольчуга длиной до колен, с широким воротником. Еще на «Слейпнире» Сигурд поведал новгородцу, что кольчугу для Харальда пять лет делали лучшие мастера из Гамбурга. Двойного плетения, защищавшая с равным успехом от стрел и от ударов мечей и топоров, она носила подаренное конунгом имя – Эмма. И сверкала на солнце она нарочно, чтобы показать отвагу своего хозяина. Словно звала, манила – попробуй-ка отними!
Следом за правителем, малозаметные в его сиянии, появились двое сподвижников, с которыми Харальд, по всей видимости, держал малый совет. Молодой, но уже прославленный Эйстейн Торбергсон по кличке Тетерев. Крепкий воин. Светлобородый, широкоплечий, курносый, с голубыми глазами-льдинками. Он выглядел беззаботным. Вот уж кого не касались дурные предчувствия. Лицо второго человека, осунувшееся, с темными кругами под глазами, напротив, выражало крайнюю обеспокоенность. Ростом он не вышел – конунгу едва до плеча. Внушительное брюшко натягивало накидку-табард, украшенную изображением белого дракона. Человек тяжело ворочал короткой шеей и потирал ладони – волновался. Вратко догадался, что это Тостиг Годвинссон, бывший граф Нортумбрийский, мятежный брат короля Англии.
