Если, конечно, Саймон хотел ее, в чем она совсем не была уверена. До сих пор он ничем не выдал своих чувств, а она обычно хорошо ощущала подобные вещи. Да есть ли смысл сейчас над этим раздумывать?
Увидев, что она не сопротивляется, Саймон обнял ее крепче и прижал к себе. Анна понимала, что он, скорее всего, просто забавляется, но его губы были так теплы, так ласковы, что она затрепетала в объятиях Саймона. Казалось, море вдруг приблизилось, шум прибоя звучал громче. Но когда Саймон наконец оторвался от ее губ, Анна поняла, что это оглушающе стучало ее собственное сердце.
– Ну вот, – тихо сказал Саймон, – я получил больше, чем хотел, и в то же время меньше, чем ожидал.
– Чего же вы ожидали? – спросила Анна, все еще прислушиваясь к неистовому биению сердца.
– Что мне голову снесут, – признался он.
– А вместо этого?
Саймон медлил с ответом. Вдруг рассердившись, Анна резко отстранилась.
– А теперь можете возвращаться домой и хвастать перед своими дружками ковбоями, что целовали княгиню!
– Вот вы какая. Я совсем не поэтому, я…
– Да? А почему? Вас заело, что Харриет предпочла Марка? Или хотели просто позабавиться?
– Да нет же! Выслушайте меня!
Но она рассмеялась резко и неестественно.
– Хотите узнать, почему я позволила вам это? Почему я вам голову не снесла?
Саймон протянул к ней руки, видно, хотел что-то сказать, но вдруг передумал.
– О’кей, так почему же? – спросил он устало.
– Потому что я хотела развлечься.
Лицо Саймона окаменело.
– Ну и как?
– Развлеклась, спасибо. Скажите, у себя дома, в Канзасе… или где там еще, вы высоко котируетесь? Этакий местный соблазнитель, племенной жеребец, да? Или вы женаты и решили развлечься с сексапильными европейскими девушками? Чтобы было о чем рассказать приятелям за кружкой пива. – Она тряхнула головой. – Вам-то похвастаться нечем. Возвращайтесь-ка домой, милый, с первым же самолетом. Вы здесь совсем не ко двору. Даже Чарлз интереснее вас, а уж он-то зануда из зануд, можете мне поверить.
– Вы закончили? – сухо осведомился Саймон.
Анна расхохоталась.
– Боже мой, вы обиделись! Забудьте об этом. Я уже забыла. Это был занятный эксперимент, не более. – Она повернулась, чтобы уйти. – Я замерзла и ухожу.
Но Саймон задержал ее.
– Вы грубите всем мужчинам или только американцам? – спросил он резко.
Она передернула плечами.
– А чем, по-вашему, американцы отличаются от остальных мужчин?
– Значит, у вас ни для кого не найдется доброго слова? Почему вы так ненавидите мужчин, а, Анна?
