— Дэвид! — негромко позвала она. — Дэвид, я тут нашла кое-что.
Но он не отвечал, внимательно разглядывая золу в камине.
— Странно, почему такая поборница чистоты, как миссис Бевис, оставляет в камине полусгоревшие куски дерева и огромное количество золы? — задал он риторический вопрос и тут же извлек из камина немного обуглившийся кусок бумаги. — Интересно, эта штука выглядит как нарисованная от руки карта какого-то лабиринта. Подписана она Роем Бевисом. А после подписи стоит восклицательный знак.
— Можно посмотреть?
Андреа засунула шаль в карман и опустилась на колени у каминной решетки рядом с Дэвидом. Рисунок состоял из одних только кривых линий и квадратиков со стрелками, направленными от входа к выходу. Все это очень напоминало игру, где необходимо собрать картинку из разрозненных фрагментов. Рисунок был сделан карандашом и был каким-то очень уж запутанным.
Андреа вернула бумагу Дэвиду, который немедленно спрятал ее к себе в карман.
— К сожалению, все остальное сгорело, — посетовал он, — но почему она не вынесла все это? Обратите внимание — в доме нигде ни пылинки, ни клочка бумаги. Не могу понять, почему камин оказался невычищенным? Андреа не могла не согласиться с ним. Они еще раз прошли по дому и уже намеревались возвращаться назад на улицу, как внезапно услышали скрип осторожно открываемой задней двери. Затем в кухне послышался звук шагов.
Взяв Андреа за руку, Дэвид потянул ее в ближайшую дверь, за которой был очень большой встроенный шкаф. От страха она едва дышала. И тут послышался звук скребущей по железу лопаты. Ага, конечно же, — задели каминную решетку. Она хотела пояснить это Дэвиду, но он прижал ее лицо к своему пиджаку и прошептал:
— Молчите! Вы что, хотите, чтобы нас услышали?
Андреа закусила губу, чтобы не рассмеяться. Человек у камина, по всей видимости, очень спешил. «Проклятье!» — услышали они его бормотание, однако понять, был ли то голос мужчины или женщины, оказалось невозможным.
Внезапно шаги приблизились. У Андреа продало всякое желание хихикать. Она замерла. И когда шаги удалились в сторону спальни, она отважилась прошептать:
— Мне страшно.
Дэвид положил руки ей на плечи и начал успокаивающе поглаживать спину. Но это возымело другое действие. Кровь бешено застучала у нее в висках, лицо покрылось румянцем, и она поймала себя на том, что прижимается к нему плотнее, чем прежде. Дэвид еще крепче обнял ее. С каким удовольствием она вообще бы не шевелилась! Приятная слабость, охватившая Андреа, мешала ей сосредоточиться. Ничто более не имело значения. Она даже потеряла всякое представление о времени и очнулась только когда шаги прозвучали уже на выходе из дома.
