Она знала, что ее внучке уготована великая судьба, но не знала до сих пор, что Сибилль предназначена стать избранным сосудом.
И в этот миг сердце Анны Магдалены открылось состраданию, охватившему все: охватившему огонь, охватившему боль, охватившему ту судьбу, какую уготовила для нее богиня, и охватившему даже прячущегося врага, более всех достойного сожаления.
И когда она почувствовала, что ее сострадание направляется прямо на светящиеся в отдалении глаза, глаза эти тут же стали сжиматься, сужаться, как и вся темная фигура, и вот она уже была больше не фигурой человека, а фигурой волка, потом собаки. Желто-зеленые глаза вспыхнули, а потом стали тускнеть, гаснуть.
«Страх!» – поняла Анна Магдалена.
Страх для него, что мясо для волка – кормит его, придает ему силы. И тут же она поняла, что за стена возведена вокруг сердца ее невестки и из какого вещества она построена. Несмотря на всю магию и все молитвы Анны Магдалены, именно страх Катрин сделал ее дочь уязвимой.
Внезапно Анна Магдалена пришла в себя и увидела, что стоит на коленях в темной оливковой роще и что она совершенно одна. Кругом – тишина, лишь копошатся в листве мелкие лесные создания. У ее ног мирно спит спеленутый младенец. Она печально подняла глаза на знакомую деревянную статую, на ее добрую улыбку.
– Ты не случайно показала мне все это, бона дэа. Теперь же позволь мне быть мудрой.
Она начала молиться, и ответом ей сначала было лишь уханье совы, а потом богиня сказала:
– Два пути лежат перед тобой, – и Анна Магдалена сердцем услышала ее голос, не узнать который было невозможно. – Один благополучный. Другой – полный опасности. И решать тебе. Лишь самая сильная магия способна превратить малютку в ту женщину, которой она должна стать. Лишь самая сильная магия, которая и ей одной не под силу. Поэтому из всех людей на земле я вверила ее твоим заботам. Это твоя судьба, это твое предназначение, ради которого ты родилась. Так ты примешь решение? Ради нее? Ради меня?
– Я сделаю это, – прошептала Анна Магдалена, и ее глаза наполнились слезами любви и скорби. – Сделаю. И пусть мы обе благополучно пройдем наш путь и укроемся наконец в твоих объятиях.
Некоторое время она стояла на коленях со склоненной головой, ошеломленная, сердце ее было открыто богине. Потом встала и подняла ребенка.
Они с малюткой Сибиллой будут и дальше жить с ее родителями. Для чего причинять им горе, если враг все равно последует за младенцем, куда бы он ни делся? А кроме того, Анна Магдалена знала теперь, с какой стороны попытается напасть враг.
