Он с радостью откликнулся на попытки Джаспера подружиться с ним вскоре после смерти отца и стал относиться к нему, почти как к старшему брату. А Стивен… Конечно, он не заменил ему отца, но внимание этого искушенного и умудренного опытом человека, видного члена Общества, льстило его юности и неопытности.
Члены Конгрегации, которыми руководил Стивен, не признавали никаких запретов, не боялись рисковать ничем: ни деньгами, ни близкими им людьми, ни даже своей жизнью. Они часто пользовались средствами, которые действовали на рассудок и которые легко могли переносить их в чудный мир грез или в бездну щемящего ужаса. Порой это сводило кое-кого из них с ума. Они вели игру со ставками, которые быстро истощали состояния средних размеров, доводя разорившихся до отчаяния. В их оргиях участвовали и женщины. Сначала Хьюго полагал, что женщины, приходившие с ними в часовню, делали это по своей воле. Некоторые из них были даже дамами из общества и, по его мнению, столь же стремились к плотским утехам, как и любой мужчина. Но вскоре он понял, что не все они шли на это добровольно: Стивен не гнушался прибегать к шантажу. Конечно, были среди них и проститутки. За один лишь вечер, проведенный с членами Общества, им платили больше, чем за целый месяц на улице. Не задумываясь над тем, во что он превратил свою жизнь, Хьюго из ночи в ночь предавался пороку в компании новых друзей, и казалось, этому не будет конца. Но однажды Стивен привел в подземную часовню Элизабет….
Высокие часы в библиотеке пробили два часа. Вой собаки стал просто нестерпимым. Хьюго выругался и сделал большой глоток из бокала. Почему-то этой ночью бренди его никак не брало. Забытье не приходило, и болезненные воспоминания снова мучили его. Может быть, в этом не было ничего удивительного, ведь в его доме находилась дочь Элизабет. Да к тому же эта чертова дворняга никак не угомонится.
Он снова сел за фортепьяно, пытаясь заглушить печальный вой музыкой. Внезапно какие-то звуки привлекли его внимание. Как будто кто-то прошел по холлу. Он пожал плечами. Видно, ему почудилось. Что он мог услышать при таком шуме?
Но вой пса внезапно прекратился. В наступившей тишине он смог уловить только легкое подрагивание оконных створок от ночного ветерка.
Хьюго вышел в холл. Дверь во внутренний двор была открыта. Ему пришло в голову, что Хлоя намеревалась тайно перевести собаку наверх.
Он открыл дверь. Небо было безоблачным, и летняя ночь была светла — яркие звезды освещали пустынный двор. Он решил подождать Хлою в холле. Если он ее и напугает, то виновата будет она сама. Однако прошло пятнадцать минут, но ни его подопечная, ни ее собака так и не появились. В конюшне было тихо.
