— К сожалению, там оказался влюбленный викарий, потом помощник мясника да еще и племянник мисс Энн Трент, — сказал Хьюго с ухмылкой. — Досточтимые сестры Трент сочли, что им не по силам контролировать девушку. Однако все же должно быть другое заведение…
— Нет, — выкрикнула Хлоя, прерывая его, — нет, я не поеду в другую семинарию. Ни за что не поеду. — Ее голос задрожал от одной мысли о том, что ее снова отошлют куда-то, как какое-то никому не нужное животное, опять обрекут на почти невыносимое одиночество. — Если вы только попытаетесь отправить меня, я просто убегу.
Хьюго резко повернул к ней голову. Его зеленые глаза прояснились. Он в упор посмотрел на нее, и ей показалось, что она видит маленькие вспышки пламени в их яркой глубине.
— Вы бросаете мне вызов, мисс Грэшем? — вкрадчиво спросил он.
Она было хотела ответить «да», но пламя его глаз было слишком пугающим, и ее губы так и не смогли произнести это короткое слово.
— Ты должна уяснить, что было бы очень неразумно бросать мне вызов, — продолжал он тем же мягким голосом, который прежде повергал в трепет многих гардемаринов.
Хлоя поняла, что сейчас вновь столкнулась с той чертой характера ее опекуна, которая уже проявилась утром в спальне. И у нее не было особого желания вновь испытать ее на себе. Установилось полное молчание. Самюэль мешал грибы в сковороде, как будто не замечая возникшей напряженности. Адвокат Скрэнтон уставился на закопченные дымом балки потолка.
— Но вы же понимаете, — произнесла наконец Хлоя теперь уже гораздо более спокойным тоном, — что я больше этого не смогу вынести.
Она внезапно отвернулась и закусила губу, отчаянно пытаясь сдержать набежавшие слезы.
Хьюго задумался: успела ли она понять, что его гораздо легче убедить, взывая к сочувствию, нежели бросая вызов. Если она еще не понимала этого сейчас, то скоро наверняка догадается, если поживет под его крышей достаточно долго. Он вспомнил ее безутешный возглас: «Почему я никому не нужна?» Желание подхватить ее на руки и приласкать было столь же неуместным, сколь и нелепым, и все же оно у него возникло.
— А чем бы ты хотела заняться? — спросил он деловито, пытаясь скрыть свое внезапное сочувствие. — Куда бы ты хотела отправиться?
— В Лондон. — Хлоя подняла голову, и слезы чудесным образом испарились. — Я хочу быть представленной ко двору и выезжать в свет. А потом, когда я выйду замуж и получу мое наследство, я хочу создать больницу для животных. Должно быть, не составит труда найти подходящего мужа, — добавила она задумчиво, — такого, который не будет особенно вмешиваться в мои дела. Восемьдесят тысяч фунтов должны же что-то значить, и мне кажется, я довольно красива.
