Последний из значительных исследователей ереси,
занимавшийся исключительно гностическими сектами, Епифаний
из Саламы, жил в IV в. С того времени ожесточенная в
прошлом полемика больше не представляла интереса, забвению
был предан целый предмет до тех пор, пока в XIX столетии
исторический интерес не вернулся к нему в форме
беспристрастного исследования. В связи со своим содержанием
он все еще попадал в область теологии, как и все, связанное
с истоками христианства. Но богословы-протестанты (главным
образом немецкие), занимавшиеся новым "расследованием",
подошли к своей задаче как историки, отстраненно взирающие
на конфликт, хотя интеллектуальные тенденции их эпохи могли
влиять на их симпатии и суждения.
Это происходило тогда, когда начали возникать различные
школы, имевшие собственное мнение об исторической природе
гностицизма. Естественно, что эллинические и
"платонические" положения отцов церкви были возрождены к
жизни, и они не только послужили основанием для новых
толкований священных текстов, включая гностическое
истолкование философских терминов, но и предопределили
развитие мысли целого столетия.
В действительности, вряд ли существовал выбор, пока
исключительно иудео-христианское и греческое мышление
считалось авторитетным и могло оказывать влияние на умы. Но
благодаря этому факту некая альтернатива в виде гностицизма
оставила слишком большой след, и с начала XIX столетия
"эллинской" школе была противопоставлена "восточная",
которая доказывала, что гностицизм произошел от более
древней восточной философии. Хотя эта точка зрения и была
интуитивно правильной, она страдала от необоснованности
доказательств и понятий, которыми она оперировала с
неопределенной и поистине неизвестной величиной -- этой
"восточной философией", природа и развитие которой
полагались основанием гностицизма как такового в большей
степени, чем это было на самом деле. Эта позиция
утвердилась в представлении о более мифологическом, нежели
философском характере гностицизма, что было признано его
восточной чертой; и на том исследование этой мистической по
своей сути философии было прекращено.
В целом справедливо сказать, что "греческий" и
"восточный" акценты постоянно смещались, переходя от
философского к мифологическому, от рационального к
иррациональному аспектам этого явления, воспринимавшимся в
данный момент как имеющие решающее значение. Греческие,
рациональные, элементы достигли апогея в конце столетия,
воплотившись в известной формуле Адольфа ван Гарнака,
утверждавшего, что гностицизм -- это "острая
эллинизация христианства".
