Несмотря на уникальность иудейского случая, определенные
параллели этим процессам можно разглядеть повсюду в
политическом разделении Востока или же вывести из
позднейшего развития событий. Следовательно, после
свержения Вавилона персами древне-вавилонская религия
перестала быть государственным вероучением, прикрепленным к
политическому центру и функционирующим как закон. Как один
из институтов монархии она обладала определенным
официальным статусом, и это соединение с местной системой
светской власти поддерживало и в то же самое время
ограничивало ее роль. И поддержка, и ограничение произошли
в связи с потерей первоначального положения. Освобождение
религии от политической функции было искоренением,
сопоставимым с территориальным искоренением Израиля. Потеря
влияния и политическое бессилие в Персидской империи
заставили вавилонскую религию с этого времени остановиться
на одном лишь духовном содержании. Не имея большой связи с
институтами местной системы власти и не обладая
авторитетом, она была отброшена к свойственным ей
изначально теологическим особенностям, которые были
сформулированы так, как если бы они противостояли другим
религиозным системам, удержавшимся на плаву и теперь
соперничающих за умы человечества. Поэтому политическое
искоренение привело к освобождению духовной субстанции. Как
предмет познания обобщенный принцип требовал жизни для
самого себя и раскрывал свои абстрактные подтексты. Мы
можем распознать здесь работу исторического закона, который
помогает нам понять многие ментальные заключения поздней
античности. В случае с вавилонской религией успех этого
движения по направлению к абстрагированию проявился в более
поздней форме, так как он возник при расцвете эллинизма. В
одностороннем развитии своих изначальных астральных
особенностей более древний культ превратился в абстрактное
учение, объясняющее систему астрологии, которое просто
благодаря обращению к рациональному содержанию,
представленному в греческой форме, стало могущественной
силой в эллинистическом мире идей.
Для сравнения возьмем последний пример, -- древнюю
персидскую религию маздеизм, отделенную от родной иранской
почвы. Привнесенная во все страны от Сирии до Индии
численно малой правящей нацией, она среди множества религий
Персидской империи нашла себя в ситуации, в чем-то подобной
космополитической. Вследствие падения Империи она потеряла
поддержку, но также избавилась от недоброжелательного
отношения властей окружающих держав, и с этого времени
разделяла в странах за пределами собственно Персии вместе с
другими вероучениями тяготы и преимущества диаспоры. Здесь
снова из не столь определенной национальной традиции был
извлечен уникальный метафизический принцип, который был
включен в систему общей интеллектуальной значимости:
система теологического дуализма. Это дуалистическое учение
в своем обобщенном содержании было одной из значительных
составляющих в эллинистическом синкретизме идей. В Персии
национальная реакция привела к последовательному основанию
парфянского и неоперсидского царств, подготовила и
сопроводила религиозную реставрацию, которая, в свою
очередь, была усилена, чтобы систематизировать и
догматизировать элемент старой народной религии, --
процесс, некоторым образом, аналогичный созданию Талмуда в
ту же эпоху. Следовательно, как на родине, так и в диаспоре
изменение условий привело к сходному результату:
трансформации традиционной религии в теологическую систему,
по своим особенностям приближавшейся к рациональному учению.
