В дверь позвонили. Я встал и пошел открывать. И подумал: не индианка ли это случайно? Это была Лора Импайетт.
Появление ее было необычно, но не беспрецедентно.
— Входите, Лора. Квартира забита почти до отказа, однако для вас места хватит.
Вид у Лоры был в высшей степени энергичный и экстравагантный — седые волосы прямыми прядями свисали из-под натянутого на уши берета и лежали на плечах и на спине. Из-под широкого серого пальто торчала твидовая юбка, достигавшая щиколоток.
— Ну, скажу я вам, Хилари, и холодище же на улице. Зима пришла. О, как здесь тепло, о как мило!
— Входите же. К сожалению, единственное место, где я могу вас принять, это спальня. Мальчики заставили всю гостиную мебелью — там просто не повернуться.
Лора прошла следом за мной в затененную спальню. Я включил свет, запихнул ногой кучку одежды под кровать и прикрыл мятым покрывалом мятые простыни и одеяло. Никакого смущения я не испытывал. Почему? Потому, что, подобно святым, был лишен этого чувства? Или потому, что Лора обладала какими-то особыми качествами — благопристойностью, уравновешенностью, душевным теплом? Мне вспомнились слова Томми о том, что Лора «охотится» за мной. Какая ерунда.
— Хилари, а нельзя ли впустить дневной свет? На улице ведь, знаете ли, светло.
— А здесь будет не очень. — Я раздвинул занавески, и серый свет дворового колодца словно марлей затянул окна, так и не проникнув в комнату. — Дождь идет?
— Нет, только собирается, а в общем холодно и довольно ясно. Выключите, пожалуйста, лампу, а то это ужасно. Могу я положить здесь пальто? Кто это там болтает на кухне?
— Кристофер, Мик, Джимбо и некий Лен, телефонный мастер.
— Какие же они молодые. Чувствуешь себя совсем древней.
— Золотая молодежь — юноши и девушки — сгорают, как монтеры-электрики, и превращаются в прах. А вот вы вечно будете молоды. Мне нравится эта юбка колоколом. Вы похожи в ней на Наташу Ростову, только что вернувшуюся после прогулки по Невскому проспекту.[30]
— Глупый милый Хилари.
— Какой приятный вечер был в четверг.
— В самом деле? Я нахожу Клиффорда Ларра немного нудным. Будь мы одни, было бы куда веселее.
— Веселее? А что такое веселье?
— Хилари, не смейте устраивать одну из ваших штук. Я знаю, вы хотите, чтобы я была вам мамочкой, но я не буду.
— Ф-р-р-р!
— Да, хотите. Я понимаю вас куда лучше, чем вы думаете. Я читаю в вашей душе, как в открытой книге. Вы ведете эгоистический, замкнутый образ жизни. Вы боитесь всего нового. А не мешало бы время от времени попытаться сделать что-нибудь и для других, нечего рассчитывать, что все станут нянчиться с вами.
