Остров мужества | страница 5
— Степан, — тихо проговорил он, — в глаз цель, а я по загривку…
Медведю не понравился человеческий голос: он глухо прорычал и пригнулся, задние ноги подобрал под себя, готовясь к прыжку. Выстрел в избушке оглушил всех, в то же мгновение топор мелькнул в воздухе и глубоко врубился в мохнатый затылок. Медведь попытался подняться на дыбы, но осел и повалился на бок, загородив огромным своим телом выход из избы. Копи страшных лап, вытянутых в последней судороге, почти дотронулись до людей, сбившихся в тесную кучу у самых нар. Так стояли они долго, наконец, кормщик шагнул, с трудом вытянул топор, плотно засевший в разрубленной шее.
— По чью-то душу приходил, — вымолвил он. Всегда спокойный его голос слегка дрогнул, на минуту он прикрыл глаза рукой, отнял её и сказал уже так, будто ничего особенного и не случилось. — А ну, помогай тащить, ребята, а то к двери проходу не стало.
Но и всем вместе едва удалось сдвинуть к стене огромную тушу и освободить проход к сеням. Ванюшка нерешительно протянул руку, посмотрел на свои пальцы и на кривые страшные когти, убрал руку, вздохнул.
— Померялся? — спросил Степан. — Сколь тебе ещё расти, покуда у тебя когти на руках вырастут с этими вровень? Струхнул, чай, здорово?
Он говорил весело, с шуткой, но дышал неровно. И было с чего. Степан молод годами, а охотник бывалый, но медведя в избе и ему бить не доводилось.
— Аж сердце зашлось, — искренне ответил мальчик и тут же повернулся, посмотрел на отца — ладно ли сказал. Но тот спокойно кивнул головой.
— У каждого, небось, сердце зашлось, — сказал он. — А своё, что требовалось, сполнили.
Степан закраснелся от радости, понял: кормщик на похвалу скуп, и от того похвала его была вдвое дороже. Фёдор ничего не сказал, только угрюмо покосился в его сторону.
— Поспешать надо, наши заждались, — поторопил кормщик.
С невольной оглядкой они прошли мимо неподвижной туши в сени и дальше. Выйдя из избушки, Степан старательно задвинул тяжёлый засов.
— Неравно без нас другой пожалует, — побежал он вдогонку за товарищами, но вдруг вскрикнул так, что все остановились: — Чего следы говорят-то: тут он, за камнем, у самой избы лежал, как мы ночью мимо шли. И как никого не ухватил!
— Буря помешала, — отозвался кормщик и снова двинулся по тропинке. — Залегает он в бурю. А то бы мы кого не досчитались.
— Видать, и буря на пользу бывает, — рассудил Степан. — А вот наши…
Но тут он остановился и замолчал. Остановились и остальные: они дошли уже до самого берега. Ночная буря, переменив направление ветра, отогнала от земли плавучие льды. Угрюмое и пустое лежало перед ними море, карбас с товарищами бесследно исчез.