И я думаю, вспоминаю.
…За длинным столом сидели девушки. Много девушек. Самых красивых девушек на всем фронте. Потому что с сегодняшнего дня они наши, нашего гвардейского полка. На середине стола отдувалась эмалированная кастрюля с вареной картошкой в мундире. Обжигая пальцы, девушки с хохотом уплетали ее. Без хлеба. Так вкусней. Картошка и немного крупчатой соли. Военной соли сорок третьего года.
Толька Федоров (мы познакомились с ним в госпитале, когда меня впервые ранило, и вместе пришли в полк) подтолкнул меня вперед и назвал по фамилии.
— Вот, девчата, это мой друг. Назначен в наш полк, а именно — в первый батальон. Прошу любить…
Чтобы не заметили девушки, я с остервенением ткнул его локтем в бок: «Куда ты меня привел? Ну погоди, леший полосатый, дай только выйти отсюда». Не успели мы охнуть, как уже оказались за столом. Ловкие руки девушек (те самые, что затащили нас за стол) очистили для меня и Тольки по самой большой картофелине.
— Ешьте, ребята.
— А вы откуда?
— С Урала.
— Слышишь, Катюша, с Урала. Твой земляк.
— Еще очистить? Да вы не стесняйтесь.
— Девоньки, младший лейтенант тоже был на Волге. Значит, все земляки.
— Чаю хотите?
— Да погоди ты с чаем, дай с дороги поесть человеку.
И откуда-то сбоку:
— А он симпатичный… краснеть умеет. Вот здорово!
После двух картофелин я, наконец, поднял глаза. Напротив сидела круглолицая девушка с лейтенантскими узкими погонами. Ее волосы раскинулись по плечам и были похожи на пушистое сено. Рядом с ней — блондинка с белым продолговатым лицом. Это ее зовут Катюшей. Я оказался между девушкой с длинными черными косами и девушкой с тонким интеллигентным лицом. На дальнем конце еще несколько девушек. Качающийся свет гильзы мешал рассмотреть их лица. Но я уже чувствовал, что они тоже красивые.
У Катюши поранен указательный палец на левой руке. Это она для меня очистила картофелину. Вторую зовут Вера, это — девушка с тонким лицом, моя левая соседка.
Я не психолог, но заметил, что у каждой девушки свои черточки в характере. Фронт, правда, как-то сгладил эти черточки, но не стер.
Толька болтал почем зря. Ему можно. Он свой человек в полку. Вера налила в жестяную кружку чай и подала мне. Это меня обрадовало. Тольке дали чай во вторую очередь, и налила ему не Вера, а Катюша. Нина Хасанянова, девушка с косами, рассказывала медицинские анекдоты и больше всех смеялась.
После чаю кто-то из девушек принес кашу «шрапнель», которую повара и старшины с уважением называют перловкой. Перловка вызвала новый взрыв смеха.
