— Здравствуйте, пани Юриштова. — Прилично воспитанный юноша. И только она за дверь: — Что за дерьмо ты мне продал? Отвалился рычаг переключения скоростей. Пришлось тащить на себе эту дрыну от самих Хухлей!
— Не дрейфь, с рычагом уладим.
— Отлично. А как мы уладим с моими тремя прогулами?
— С какими еще прогулами?
— Три урока после обеда.
— Эх ты, слабак. Да нас… на них. Считай — это самые важные часы в твоей жизни…
Самые важные часы. А за чем мы вообще-то гонимся? Быть лучшими в городе, районе, области, в мире? Престиж, признание… А какие мы друг с другом? Отшвырнуть, чуть покажется, что от другого можно получить больше. Любой ценой — вперед. Хоть по трупам. А я? Куда я спешу? Ходить с Олиной не только в школу, но и в институт? Зачем? Чтоб быть таким же, как она? Как все?
Ну вернись, прошу тебя. Не могу я теперь один…
Три прогула или тридцать, какая разница. С Гонзой в Карлштейне[14]. Сколько раз в девятом мы вот так приезжали сюда на велосипедах. Девчонки — телки, да здравствует дружба! Сигареты и мужские разговоры.
— Ты для нее даже слишком хорош. — Такое утешение сгодилось бы разве что для семи- или восьмиклашки.
— А тебе не влетит за прогулы, Гонза?
— С учением покончено.
— Как это? А почему?
— Они мне права не хотят давать. Любой сопляк у нас раскатывает на машинах, а ко мне привязались.
— Из-за чего?
— Талдычат, будто у меня какая-то там болезнь. Врут все. Я уже давно вылечился.
Олина, любовь моя, не видеть тебя хотя бы минуту!
Неделя прогулов. Узнает отец, точно выдерет. Так позорить семью! Тогда и мама не спасет. Пожизненный домашний арест. Надо спрятать ремень. Только с него ведь станется, отдубасит и веником. Ему без разницы!
Остается раздобыть справку. Отец проспал. Бреется в ванной и ругает маму, почему та не проверила будильник. Черт знает что такое!
«Нельзя трогать весы для реактивов».
«Нельзя трогать весы для реактивов».
«Нельзя трогать весы для реактивов».
— Пап, ты уже уходишь?
— Не видишь, я тороплюсь?
— Ты мне вот тут не можешь расписаться?
— Это еще зачем?
И время вдруг откуда-то нашлось!
— Да я вечно забываю и трогаю весы для реактивов. Вот и заставили сто раз написать.
— Что ж, парень, за глупость надо платить.
— В самом низу, чтоб все поместилось. Спасибо.
Отрезать половину листка и написать над отцовской подписью справку — дело техники.
— Подойди-ка сюда, олух! Думаешь, можно вечно нас в школе позорить? Звонила классная, интересовалась, что это с тобой было. Догадываешься, чего ты заслужил?
