— Так! — воскликнул он, устав от размышлений. — Заговор раскрыт: забудьте о нем. — Тон разговора изменился. — Рим повязан со мной! Мой предшественник любезно ушел в отставку…
Это один взгляд на происходящее. Последний император Вителлий был убит толпой на форуме, легионы капитулировали. Его сын был еще младенцем, а дочь Веспасиан быстро выдал замуж с огромным приданым, что на много лет привязало к ней мужа, который будет благодарно подсчитывать богатство.
Веспасиан злобно оскалил зубы и продолжил:
— Изза этого фиаско у меня в Сенате осталось четыре пустых места. Правила ясны: сенаторы должны находиться в Риме! Фауст Ферентин уплыл распивать вино с какойто старой теткой в Ликию. Я послал ему разрешение, из уважения к тетушке… — Не нужно думать, что уважение к пожилым дамам говорило о мягкости Веспасиана; под отзывчивой внешностью угрожающе ворчала стальная воля. — Трое других клоунов скрываются за городом. Гордиан и его брат Лонгин ускакали к жрецам на побережье подальше отсюда, а Ауфидий Крисп греется на солнышке на судне в заливе Неаполя. Если ктонибудь желает отметить мое вступление в должность уходом со службы, — объявил Веспасиан, — то я не возражаю. Но сенаторы должны отвечать за себя! Курция Лонгина я попросил вернуться в Рим, чтобы дать мне объяснения, после чего, полагаю, я буду обязан сделать ему одолжение, которое он не сможет забыть… — Похоже на секретную дворцовую кодовую фразу, значения которой мне никогда не объясняли. — Он на ночь останется со жрецами в храме Геркулеса Гадитанского, а завтра его допросят. Анакрит, я хочу, чтобы ты был там…
Что я ненавидел в этой работе, так это то, что меня все время исключали из всего, что бы тут ни происходило. Нахмурившись, я стал водить каблуком своего ботинка по красивому Александрийскому полу; потом я решил сделать так, чтобы они почувствовали мое присутствие.
— У нас могут возникнуть проблемы, император.
Я рассказал императору, как на меня напали на складе, как я следил за Барнабом и о своих подозрениях, что его связь с домом Пертинакса может оказаться существенной.
Главный шпион повернулся.
— Ты не упоминал об этом, Фалько!
— Прости, вылетело из головы.
Я наслаждался зрелищем, когда Анакрит разрывался между своим раздражением на меня за то, что я взял на себя инициативу, и желанием казаться таким шпионом, который все равно должен был это выяснить.
— Да просто какойто чокнутый вольноотпущенник, который думает, что чемто обязан своему мертвому патрону, — таково было его мнение, которым он пытался оправдаться.
