Вошла Спирова, в чепце с бантами и шелковом платье. Дама эта была хоть и худощава, но чрезвычайно, должно быть, полнокровна.
— Ух, как жарко в церкви! — сказала она.
— Да, — подтвердил генерал.
M-me Спирова вынула батистовый платок и стала им обмахиваться, произведя при этом сильный запах пачулей.
Александра и это удивило.
«Здесь и духи эти модные знают?» — спросил он себя мысленно.
Между тем господина в pince-nez он опять уже увидел на площади, толкающегося посреди мужиков.
«Счастливец! А наше отвратительное университетское образование, к чему оно готовит человека?» — подумал Александр.
Хозяйка, наконец переодевшись в более легкое платье, но по-прежнему в блондовом чепце и буклях, появилась, в сопровождении своих приживалок.
— Что же вы, подавайте! — сказала она, кивнув привычно-строгий взгляд на стоявших у притолок лакеев.
Те мгновенно схватили со стола подносы и стали подносить небольшому числу гостей.
— Кушай, батюшка! — сказала старуха, садясь около генерала.
— Ем! — отвечал тот.
Он, действительно, не дав еще унести подноса, взял и наложил себе на тарелку паштета.
— Кто это? — спросил он хозяйку полу-на-ухо, показывая на Александра.
— Аполлинарии Матвеевны сынок! — почти крикнула ему та. Генерал был сильно глуховат.
Александр выходил из себя от такой нецеремонной рекомендации: опять и везде упоминалась Аполлинария Матвеевна, но старый генерал, лично им заинтересовавшийся, больше еще ему нравился. Он решил с ним заговорить. Заметив, что невдалеке от него осталось свободное место, он подошел и сел.
— Вы не были у обедни? — спросил его довольно ласково старик.
— Нет, я приехал довольно поздно… уж к великому таинству.
— К какому это великому таинству? — спросил генерал, сделав руками знак удивления.
— Да в обедне-с.
— В обедне есть великий выход, а не таинство… Как же вы этого не знаете, молодой человек? а-а-а! — сказал, качая головой, старик.
Александр, и сам очень хорошо видевший, что, по торопливости своей, соврал, сначала было заспорил, что есть…
— Да нет же! Неужели вас и этому не научили? а-а-а! — произнес решительно генерал.
Александр готов был провалиться сквозь землю, но, к вящщему еще страданию его, лакей раскрыл зеленый стол. Иона Мокеич разнес карты себе, хозяйке, генералу и князю Подольскому. Они сейчас же сели, оставив Александра с дамами.
Разговаривать со Спировой и двумя приживалками Александр решительно не хотел, но те, впрочем, и сами скоро ушли во внутренние комнаты, так что он остался совершенно один.
