— Ну, и не ходи, если не хочешь!
— Выхлестать хочет, коли, говорит, не пойдешь: а я, помилуйте, чем виновата? Не своей охотой шла-с.
— Вздор!.. Не ходи!.. Я не позволю тебе этого! — говорил Бакланов и пошел к матери.
Но как было заговорить о подобном предмете?
— Вы там, маменька… девушка у нас Марья есть… Вы хотите ее насильно замуж выдать?..
— Непрменно… непременно… — проговорила, вспыхнув, Аполлинария Матвеевна и махнула при этом как-то решительно рукой.
— Не непременно-с! — вскричал Александр: — нельзя так вам вашим подлым крепостным правом пользоваться.
Аполлинария Матвеевна уж задрожала.
— Нету, нету, я уж решилась! — говорила она.
— В таком случае и я решусь, — продолжал Бакланов: — и завтра же уеду в Петербург.
Он знал, что ничем так не мог напугать мать, как своим намерением уехать в Петербург. Аполлинария Матвеевна больше всего на свете хотела, чтобы сын остался при ней, получил бы у них в губернии какое-нибудь выгодное место, женился бы на богатой невесте, и оба бы, он и невестка, ужасно к ней были почтительны.
— Вы ни звука, ни весточки не будете получать обо мне! — говорил он.
— Ну, Бог с тобой! Бог с тобой! — говорила Аполлинария Матвеевна и затем заревела.
Этого Бакланов решительно не мог вынести.
— Это чорт знает что такое, — говорил он, уходя из комнаты и хлопая дверьми.
Он опять пришел в овин к Маше.
— Ну, я говорил матери: не выдадут… — сказал он, полагая, что угроза его подействует на Аполлинарию Матвеевну.
— Нет, барин, как не выдадут?.. Выдадут!.. — сказала Маша и еще больше расплакалась.
Бакланова окончательно это взбесило.
— Это не жизнь, а каторга, — произнес он, уходя из овина.
Напуганная словами сына, Аполлинария Матвеевна не отложила своего намерения, а послала за Ионой Мокеичем.
«Он этакий говорун, — разговорит, может быть, его!» — думала она.
Александр, больной и расстроенный, только было прилег после обеда в своем кабинете, как двери отворились, и вошел Иона Мокеич, чистенький, примазанный, как бы ничего с ним перед тем и не случилось.
— Что, дяденька, а? — говорил он, входя.
Бакланов поднялся на диване.
— Вот кто! Ну что, как ваше здоровье? — произнес он.
— Да ничего! — отвечал Иона, садясь против него: — поотошел маненько… Что у вас-то такое натворилось?
Александр развел руками.
— Чорт знает, что такое тут происходит! — сказал он.
Иона усмехнулся.
— Вы слышали? — спросил его Бакланов.
— Нет, я сейчас только приехал.
— Я тут жил с одною девушкой нашей…
Иона в знак согласия мотнул головой.
