Но он не знает, что практически обречен. Пожалуй, лучшее, что он мог бы предпринять в этой трудной ситуации, – это последовать примеру одного моего знакомого. Наутро после свадьбы, накрывая стол к первому в их супружеской жизни совместному завтраку, жена поставила у прибора мужа большую коробку кукурузных хлопьев, исходя из ошибочного – на уровне предмета, – но исполненного благих намерений – на уровне взаимоотношений – предположения, что это любимое лакомство ее избранника. Он, не желая огорчать молодую супругу, решил героически есть ненавистный продукт, пока не кончится вся коробка, а потом попросить жену никогда больше не покупать кукурузных хлопьев. Но преданная супруга оказалась чертовски внимательной, и не успела подойти к концу первая коробка, как на столе появилась вторая. Теперь, после шестнадцати лет супружеской жизни, он, конечно, уже давно оставил надежды как-нибудь собраться с силами и деликатно объяснить жене, что с детства ненавидит кукурузные хлопья. Можно представить себе ее реакцию.
Или давайте рассмотрим такую на первый взгляд безобидную просьбу, как «Дорогой, тебя не затруднит отвезти меня завтра утром в аэропорт?». Знаю, знаю, что «правильным» был бы ответ, учитывающий различия между двумя уровнями коммуникаций, скажем, нечто вроде: «Нет, меня очень даже затруднит тащиться в аэропорт в шесть часов утра, но мне будет приятно оказать тебе эту услугу».
Думаю, вы уже догадались, какую важность обретают все эти коммуникационные проблемы применительно к теме нашего исследования. Ведь даже в том случае, если партнер изловчится выразить свое отношение к просьбе жены в той форме, в какой это указано выше, – а кто, интересно, в наше время изъясняется столь изысканным слогом? – все равно настоящий мастер своего дела, достойный носить высокое звание СПО, без труда завладеет ситуацией и превратит ее в конфликтную.
Например, жена может заявить, что готова принять услугу только в том случае, если мужа действительно не затруднит просьба отвезти ее в аэропорт. И как бы тот ни старался с честью выпутаться из этой семантической ловушки, ему все равно не избежать силков, сплетенных из перепутанных между собой различных уровней коммуникаций – уровня предмета и уровня взаимоотношений. В итоге долгих безрезультатных дискуссий каждый будет вне себя от ярости, во всем виня другого. Вот видите, на практике применить этот метод совсем несложно; главное – прочувствовать кардинальное различие между двумя уровнями коммуникаций и научиться путать их не только случайно, но и намеренно.
