Отгремели словесные баталии, в которых профессора филологии со слезами доказывали кибернетикам, что машина не может ни мыслить, ни чувствовать. Во всяком случае не должна, ибо, как говорили даже некоторые вполне последовательные материалисты, творчество не материально.
Жизнь показала, что компьютер способен делать многое: все, что может человек, и кое-что, чего он не может. Достаточно сложная, повторяю, машина способна создавать не только забавные пустячки, но и подлинные шедевры. И, я уверен, она их создаст, ибо представляет собой своего рода уже индивидуальность. Хорошие современные компьютеры можно пересчитать по пальцам, их не собирают на конвейере, а сложная специализированная машина будет вообще уникумом.
Одним словом, писателям-фантастам не надо доказывать, что роботы могут выступать в качестве двойников людей. В этом поверили еще Гофману. Не приходится доказывать и то, что роботы способны сыграть такую роль довольно успешно. Читатели научной фантастики в этом не сомневаются. Что же тогда остается, если в бунт машин никто больше не верит, а трагические ситуации запрещены законами роботехники? Собственно, ничего особенного и не остается, кроме обычных литературных ситуаций, в которых людей успешно заменили андроиды. Не удивительно, что в таких обстоятельствах можно найти много забавного.
Это с успехом использовал и Брайн Олдис ("А вы не андроид?"), показав супружескую пару роботов, которые, считая себя людьми из плоти и крови, были даже несколько робофобами, и Роберт Шекли ("Битва"), сатирически изобразивший последнюю битву ("Армагеддон") сил света и тьмы с участием специализированных военных роботов.
Коль скоро люди уверовали в неограниченные возможности андроидов, последние с неизбежностью превратились в своего рода антидвойников, из которых ничего не стоило создать сатирические персонажи. Отсюда робот-ленивец, научившийся спать на работе, и робот, подхалтуривающий на ниве литературы (благо, его коллеги — люди целиком переключились на словопомол), робот-юморист, ставший звездой телеэкрана, и сладкоголосый Стив, робот-домработница Катерина и робот-редактриса Румянчик. Безусловно, здесь бездна возможностей. Способность роботов манипулировать взаимозаменяемыми деталями (вплоть до мозга) и специфика их интимных отношений открывают широчайшие перспективы для гротеска и буффонады ("На землю за вдохновением" Саймака и "Серебряные яйцеглавы" Лейбера). Это уроки Чапека, уроки "R.U.R." и "Войны с саламандрами", обогащенные разработками Лема ("Сказки роботов", "Кибериада"). Лему прямо следует, в частности, Пирз Энтони ("Никто иной, как я…"). Суперробот Джан с планеты Металлика, металлическая порнография, зал "для иных форм жизни", ругательство: "перегретое машинное масло" — все это привычный лемовский реквизит для его вселенской "Металлокомедии дель Арте". Точно так же, как роботы Зингер ("Алмазный дым" Антона Донева), Континенталь и Считалка (полагаю, что ее можно было бы назвать "Феликс") могли бы быть ее персонажами.
