, – и оскорбительным и бесчестным, то предваряю Вас, что я на этот раз не оставлю его без внимания и, возвращаясь будущей весной в Россию, потребую от Вас удовлетворения». (Письмо от 26 сентября – 8 октября 1861 года.)
На этот раз Толстой посчитал урок достаточным. Впрочем, с недавних пор он чувствовал себя настроенным на христианское благодушие. Перейдя легко с гнева на милость, он ответил своему противнику: «Милостивый Государь, Вы называете в письме своем мой поступок бесчестным, кроме того, Вы лично сказали мне, что вы „дадите мне в рожу“, а я прошу у вас извинения, признаю себя виноватым – и от вызова отказываюсь». Одержав верх, Тургенев написал Фету, чтобы попросить его объявить Толстому, что он тоже отказывается от дуэли. «А теперь – всему этому делу – de profundis[23]», – заключал он. (Письмо от 8 (20) ноября 1861 года.) Фет счел необходимым довести до сведения Толстого слова этого письма. Но тот тем временем вышел из миролюбивого периода. Он ввязал в ссору всех: и седеющего мандарина[24] с хрупкими нервами, который посмел оказывать ему сопротивление, и друзей, которые пытались помирить их. В крайнем раздражении он написал Фету: «Тургенев – подлец, которого надобно бить, что я прошу вас передать ему так же аккуратно, как вы передаете мне его милые изречения, несмотря на мои неоднократные просьбы о нем не говорить. И прошу вас не писать ко мне больше, ибо ваших, так же, как и Тургенева, писем распечатывать не буду».
В течение семнадцати лет Тургенев и Толстой не будут больше ни видеться, ни переписываться. Внимание русской публики привлекало теперь другое имя. Достоевский, вернувшийся из ссылки, с блеском уже опубликовал роман «Униженные и оскорбленные» и повесть «Записки из мертвого дома», о своих страшных испытаниях на сибирской каторге. Кроме того, он издавал журнал «Время». Тургенев пообещал ему выслать в ближайшее время фантастическую повесть «Призраки». Однако работал над ней вяло, всецело поглощенный завершением большого романа «Отцы и дети». Он очень рассчитывал на это произведение, которое, думал он, со всей искренностью выражало его обеспокоенность новой ориентацией молодежи. Он не так давно разорвал отношения с «Современником» из-за постоянных нападок со стороны молодых прогрессивных сотрудников этого журнала и обратился в «Русский вестник» Каткова для публикации «Отцов и детей». Рукопись была отправлена по почте 24 января (5) февраля 1862 года. «Повесть моя отправлена в „Русский вестник“, – писал Тургенев Полонскому, – и, вероятно, явится в февральской книжке. Жду большой брани, но я на этот счет порядочно равнодушен». (Письмо от 24 января – 5 февраля 1862 года.)
