Но, как видно, не было у нас в ту тяжелую пору и клочка земли, которого война не касалась бы прямо или косвенно. Едва обменявшись дневными новостями, за розовой занавеской уснули старики Калинины, и в комнате стало тихо, как в дверь громко застучали.
Вскочив, Степан Михайлович первым делом посмотрел, хорошо ли зашторено, окно: нет, черная маскировка опущена аккуратно. А стучали все нетерпеливее.
— Не грохочите, слышу, — (ворчал старик, набрасывая пальто, и зашлепал босыми ногами к двери. Он отомкнул хитрую щеколду, какими с давних времен запирались, комнаты в двадцать втором общежитии, — самодельное сооружение, которое снаружи надо было открывать ре ключом, а по-особому, загнутым металлическим стержнем, — открыл дверь и отпрянул, ослепленный острым лучом карманного фонаря.
Кто-то невидимый басовитым голосом зятя Арсения Курова, даже не поздоровавшись, спросил:
— Мария с ребятами у вас?
Старик недоуменно глядел на ночного посетителя: Куров же на Урале, дочь Мария с детьми там. В то же время было несомненно, что перед ним стоял именно Арсений Куров.
— Как это они могут быть у нас, бог с тобой? — тихо ответил старик, поняв, что на семью надвигается какая-то неизвестная, непонятная беда. Ту же тревогу чувствовала и Варвара Алексеевна. Растрепанная, в одной сорочке, она стояла возле ночного гостя, нетерпеливо дергая его за рукав.
— Что ты, Арся… как это так? Они ж с твоими заводскими на теплоходе… Я ж сама их провожала. И отплыли как, видела.
Куров, массивная фигура которого едва была различима в темноте, тоскливо пояснил:
— Нету… Не прибыли. Пропали… Квартира наша сгорела, куда же им, думаю, как не к вам.
— Пропали… А?.. Как же это?.. Что же это? — повторяла Варвара Алексеевна. — А мы тут ей завидуем — в тишине живет…
Тем временем Степану Михайловичу удалось зажечь коптилку, сделанную из сплющенной гильзы мелкокалиберного снаряда. Желтое жирное пламя осветило комнату, массивную фигуру зятя, стоявшего в пальто, в меховой шапке с длинными висячими ушами. Туго набитый охотничий рюкзак горбом поднимался у него за плечами. Рассмотрев зятя, старики поразились, как за короткое время изменился этот рослый, сильный, обычно веселый и энергичный человек. Он стоял, понуря голову, с обмякшими, опущенными плечами. Густая, с заметной проседью щетина, обметав смуглое, цыгановатое лицо, состарила его на много лет.
