Панчо, подгонявший что-то в своем снаряжении, искоса взглянул на Хокинса, углубившегося в «Плэйбой», и бросил в него катушку «скотча».[6] Хокинс, не отрываясь от журнала, перехватил «скотч» и улыбнулся.
— Эй, Билли! — позвал он, перекрикивая рев двигателей и магнитофона.
Индеец, разрисовывающий себе лицо черной краской, оторвался от зеркальца и вопросительно взглянул на радиста.
— Слушай анекдот. Приходит парень к девчонке и говорит: «Я хочу жить с тобой». А она ему: «Я тоже, давай дом купим!»
Билли молча смотрел на него.
— Ну, понимаешь, она хотела дом, а он совсем другое имел в виду, — начал было Хокинс, но потом махнул рукой.
Билли пожал плечами и снова вернулся к своему занятию, обдумывая слова Хокинса.
Продолжая жевать табак, Блэйн, как обычно, протянул каждому по очереди пачку. Как это бывало не раз, все дружно отказались.
— Да убери ты эту гадость! — возмутился Панчо. — Что ты мне ее в морду суешь?
Блэйн спрятал табак.
— Вы что, мужики, все в педики записались? Эту штуку нужно жевать каждый день, и тогда заделаетесь такими сексуальными динозаврами, как я!
— Ты и вымрешь скоро, как они! — прокричал ему Панчо.
Все дружно заржали, даже Билли.
Дилан с удовольствием принял участие в общем веселье. Давно уже ему не было так хорошо, и было здорово снова оказаться среди своих ребят. Снова почувствовать это незабываемое напряжение перед боем, когда остро ощущаешь опасность, но она не пугает, потому что рядом люди, с которыми побывал в деле и которым веришь, как самому себе. В ребятах Датча сразу угадывалась спокойная уверенность профессионалов. Не было той нервозности и показной бравады, так свойственной новичкам.
Датч искоса взглянул на Дилана и зажег сигару. Похоже, Дилан не понимает, что ребята до сих пор не могут простить ему «дезертирство». Они по-прежнему уважали Дилана, но в их отношении к нему сквозила холодная снисходительность ветеранов к бывшему соратнику, оставившему поле боя ради почетного, но все же теплого и безопасного местечка в тылу. Это было, конечно, глупо, ведь такой случай, какой представился Дилану, выпадает редко, и от него никто бы из них не отказался. А, может, им было просто обидно, что Дилан оказался единственным, кого заметили в Лэнгли.
Дилан тем временем взял у Датча его зажигалку и повертел ее в руках.
— У меня такая же, — заявил он Блэйну и Маккуэйду, которые молча следили за его манипуляциями. — Мы с Датчем купили их еще во Вьетнаме, в семьдесят втором…
