– А как насчет экскурсии по дому депутата? – поинтересовалась Алиса, ища глазами пепельницу. Курят здесь или нет?
– Прогуляйся, – коротко ответил Константин.
– С удовольствием. Пожалуй, я сделаю несколько снимков… все, что связано с моим отцом, мне очень дорого.
Эх, слишком уж ехидно получилось…
– Хорошо, к ужину тебя пригласят.
Он ушел, а Алиса первым делом направилась к рамкам, стоящим на полке шкафа и тумбочке. Так вот кто притащил сюда графин, коричневые глиняные горшки с фиалками и потрепанный плед. Она!
– А ты, по всей видимости, будешь моей «бабушкой», – не сдерживая улыбку, тихо произнесла Алиса, разглядывая портрет уже немолодой женщины. Ясное дело – это мать Северова. Очень похожи. Такое же открытое лицо, выразительные глаза, ровные брови, нос, губы… – Надеюсь, я смотаюсь раньше, чем ты здесь появишься, и знакомиться нам не придется.
Вернув рамку на место, Алиса направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Вообще-то могли бы организовать экскурсию (где тут что находится?), хотя так даже лучше – никто не помешает сунуть нос куда не следует. А Северов повелся, точно повелся. Ах, мамуля, мамуля… Забавно… Ну, потом можно сказать – перепутала, не так поняла или выдала желаемое за действительное… Или пошли они все в баню! В баню пошли! Сами делают что хотят, а она почему-то должна оглядываться и думать, что хорошо, а что плохо. В баню вашу «взрослую» мораль! В ба-ню! Алиса достала сигарету и, не особо размышляя, а куда же стряхивать пепел, закурила. В конце концов, пеплом можно удобрить фиалки, «бабушке», наверное, понравится…
Один кадр, второй, третий – кусочки жизни депутата, обстановочка и прочий быт. Пригодится, обязательно пригодится.
А если честно, то вопрос, как пристроить фотографии, несколько беспокоит. Теперь по-тихому их не опубликуешь, Северов будет знать, откуда ветер дует. Найдет и настучит по башке. А может, и не настучит… не станет связываться с дочерью своей бывшей… подруги. Поскандалит и свалит! Сейчас главное, чтобы вместе со снимками отпустил, не удалил их… Значит, придется играть роль дочурки до конца – тогда не тронет. Вон как дергается, не хочет, небось, такую родню. Ха! Алиса стряхнула пепел в напольную вазу и заглянула в одну из комнат.
Второй этаж дома был оформлен более сдержанно, тона песочно-коричневые, без жуткого красного. Золотые узоры и пошлые шишечки на мебели никуда не делись, но кресла уже не были похожи на раскрытые пасти чудовищ. Терпимо.
