Опасность он почувствовал загодя — тем самым шестым чувством, которое было свойственно эльфам от рождения. В лесу витало нечто чуждое ему. Нечто враждебное. Мгновение поразмыслив, он сдернул с плеча лук и тронул застежку колчана. Количество поджидавших его противников он, конечно, определить не мог, но в том, что их не так уж много, был совершенно уверен. Лес повел себя по-другому, если бы под его сенью укрылся большой отряд.
Засада была организована неплохо: в отличие от большинства бандитов, любивших побряцать сталью и поглумиться над попавшим в силки путником, эти напали молча, сразу и со всех сторон. Возможно, вид эльфийских доспехов дал им понять, что с этим всадником шутки плохи… но цена этих самых доспехов не позволила им пропустить эльфа, не сделав попытки остановить его.
Их было чуть более десятка. Вооруженные чем попало, грязные, заросшие мужики ломанулись из кустов чуть не под копыта Вихря. Этого делать не следовало — боевой жеребец прекрасно знал, как следует поступать в подобной ситуации, и первый из нападающих полетел в кювет с проломленным черепом.
Лук в руках эльфа — оружие грозное. Немало есть среди лесного народа таких, кто не умеет владеть мечом, не уверенно орудует копьем или секирой, но первый свой лук эльф берет в руки уже тогда, когда детских силенок хватает, чтобы натянуть слабенькую тетиву. И не расстается с ним до ухода в Путь. Но есть стрелки, достигшие особого совершенства. Хотя Ильтар и не считал себя мастером, но его умение, отточенное за годы участия в различных войнах и стычках, выделяло его среди соплеменников.
Он успел выпустить три стрелы, несмотря на то, что нападающие были совсем рядом. Выпустить с той скоростью и меткостью, которые недоступны простым смертным. Четвертую стрелу, перед тем как всадить ее в горло бородатому коренастому мужику с тяжелым цепом в руках, он воткнул в глаз другому бандиту, оказавшемуся на свою беду слишком близко.
Глухой шлепок, жалобное ржание Вихря — тяжелый арбалетный болт погрузился в плоть жеребца почти на всю длину. Конь начал валиться на бок, и Ильтару пришлось спрыгнуть на землю. В руках у него уже сверкал тонкий длинный меч.
Тот, кто считает, что прирожденные лучники эльфы плохо обращаются с холодным оружием, может однажды обнаружить, что весьма в этом заблуждается. И эта ошибка может стать роковой. Поскольку природная гибкость и быстрота эльфов дает им в рукопашном бою не меньше преимуществ, чем стальные мышцы. Противникам Ильтара в ближайшем будущем предстояло раз и навсегда разобраться в этом вопросе, но вот рассказать об этом открытии кому бы то ни было им было уже не суждено.
