— Это вы, Рэй? — начал я певучим лирическим тенором а–ля Карузо.
— Да. А это кто?
— Ваш старый друг…— Я уже шептал и пыхтел, как чайник, переходя на дурной женский голос — Я люблю вас, люблю безумно и безнадежно!
— Кто это говорит?!
— Это Аллен, Рэй! Не узнаете?
— Что за шутки? Какой Аллен?
— Аллен Даллес. Вы что? Забыли бывшего директора ЦРУ? Звоню из нашей базы в аду. Отсюда неплохо видно… что вы замышляете в районе Уайт–чейпла… среди троцкистов…
— Ах, это вы, Алекс! — Довольно быстрая реакция для сноповязалки.— Что так поздно? Что случилось?
— Рэй, мне очень вас не хватает, и я хочу с вами выпить.
— Что–то у вас с голосом… Откуда вы звоните? — Он был явно обеспокоен.
— Из бардака, ваше преосвященство!
— Кто–нибудь есть рядом? Вам неудобно говорить?
— Черная Смерть, сэр. Она отмывается от моих страстей!
— Какая Черная Смерть?
— Моя! Моя!
— Вы что–нибудь пили? — Все–таки деликатны эти янки, позвони я в таком виде Мане, тут же увезли бы в вытрезвитель с последующим разбором на монастырском вече. (Впрочем, ходили слушки, что сам Маня однажды вернулся на бровях с какого–то приема и прямо на лестнице был излупцован разгневанной супругой, употребившей в этих благородных целях войлочный шлепанец.)
— Ни капли! Но очень хочу выпить с вами… это очень важно. И срочно.
— Может, перенесем на завтра?
— Через час жду вас в пабе «Шерлок Холмс». Захватите на всякий случай оружие…
Я повесил трубку. Две тонкие черные змейки обмотали мою шерстяную грудь[29] — это Черная Смерть выпорхнула из ванной с чарующей улыбкой, переросшей в сияющее солнце после того, как звякнул о стол кошелек с пиастрами.
«Газель» оседлать я не смог (полагаю, что совал ключ не в замок зажигания, а в прикуриватель) и добрался до паба на такси. Там я снова восстал из пепла, как птица Феникс, пил с Рэем на брудершафт, приглашал его вылететь вместе в Каир и, наконец, допился до ручки и довел до такой же кондиции Хилсмена (так по крайней мере мне казалось), который неожиданно решил уехать в загородную резиденцию. В машине Рэя я сначала пел романсы, а потом мирно заснул.
Проснулся я в замке — голова разрывалась на части[30].
— Доброе утро, Алекс! Ну вы и гуляка! Немного кофе? — В дверях стоял Рэй.
— Не отказался бы от баночки холодного пильзнера.
— Ни в коем случае, нам надо еще поработать. Одевайтесь, и приступим к завтраку.
В голове еще сладко варились алкогольные смеси, я быстро вскочил, сделал серию мощных упражнений и принял холодный душ. Поработав на гладильной доске с утюгом (мой костюм с Сэвилл–стрит был словно изжеван и выплюнут той самой коровой после того, как она напрыгалась с фермером), я вышел к завтраку бодрый, оптимистичный и надушенный до одурения дешевым одеколоном, который оказался в ванной.
