– Ну какое отношение имеет озеро Верхнее к Каннам?
– Матросик, – перед ним стояла одна из шлюх из бара в платье, расшитом стеклярусом, открывающим почти всю ее грудь. – Матросик, не хочешь ли угостить милую леди маленьким стаканчиком, а потом здорово повеселиться с ней?
– Пошла отсюда вон! – рявкнул Томас.
– Salаud!1 – довольно любезно отреагировала она, и, засверкав переливчатым стеклярусом, отошла к музыкальному автомату.
– Ты хочешь знать, какое отношение озеро Верхнее имеет к Каннам? – переспросил Том. – Я скажу тебе. Ты ведь смышленый, ловкий морячок, плавающий по озеру Верхнее…
– Ну, я…
– Разве не так?
– Послушай, Томми, ради бога, – сказал Дуайер. – Я ведь никогда не говорил, что я был Христофором Колумбом или кем-то вроде этого мореплавателя. Я говорил, что я водил под парусом рыбацкую плоскодонку, когда был мальчишкой, а потом работал на маленьких прогулочных пароходиках и…
– Значит, ты умеешь управлять лодкой? Могу я такое предположить, или я ошибаюсь?
– Конечно, я умею управлять небольшими парусными лодками, – в который раз признался Дуайер. – И все же я не…
– На пляже в Каннах, – сказал Томас, – множество парусных лодок, которые можно брать напрокат на час или больше. Мне хочется самому, собственными глазами, увидеть, на что ты способен. Ты, конечно, силен в теории, разбираешься в морских картах, учебниках по мореплаванию. Очень хорошо. Я хочу сам увидеть, как ты управляешь лодкой, как ты ее выводишь из гавани в море, потом возвращаешься в гавань. Или же я опять должен принимать все твои слова на веру, как и твои утверждения, что ты не педик?
– Томми, брось! – обиделся Дуайер.
– Ты ведь и меня можешь научить этому искусству, – не сдавался Томас. – А я хочу перенимать морскую науку только у настоящего моряка. Ну да ладно, если ты такой трус и боишься поехать со мной в Канны, я поеду один. Возвращайся на судно, будь паинькой.
– О’кей, – сказал Дуайер. – Я никогда ничего подобного прежде не делал. Но теперь я это сделаю. К черту это вонючее судно! – Он допил до конца пиво.
– У нас будет грандиозное путешествие, – резюмировал Томас.
Путешествие не было таким же великолепным, как предыдущее, незабываемое. Потому что рядом с ним был Дуайер, а не бесноватая англичанка, любительница драгоценностей. Но все же – грех жаловаться. Все же куда лучше, чем стоять вахты на «Элге Андерсен», жрать болтанку и спать в грязной, похожей на нору каюте вместе с двумя отчаянно храпящими по ночам марокканцами.
