Кэлворт взял протянутые деньги и пересчитал их.
– О, это слишком много, мне столько не нужно, – он отсчитал несколько купюр, а остальные протянул Гастингсу, но тот отвел руку.
– Ничего, возьмите все – вам может не хватить.
– Завтра же с утра положу деньги на депозит.
Гастингс кивнул кому-то через голову Кэлворта.
– Извините, – сказал Кэлворт. – Я вас задерживаю, вас кто-то ожидает.
– Да, дела, – ответил Гастингс.
Кэлворт встал.
– Извините, может, заскочите с женой в гости?
– Я живу с матерью-инвалидом, но с удовольствием зайду к вам на рюмочку.
– Отлично, когда?
– В любое удобное для вас время.
– Тогда сегодня вечером, часов в девять?
– Хорошо, зайду в девять.
В дверях Кэлворт сделал шаг в сторону, пропуская женщину, ожидавшую Гастингса. Он помахал Гастингсу на прощанье рукой. Тот ответил ему тем же, и вновь в солнечном свете блеснуло кольцо с черным агатом, инкрустированное тремя греческими буквами.
Бармен в гриль-баре спросил:
– Как вы сегодня себя чувствуете?
Вопрос был чисто профессиональным, тактичным и не содержал никакого намека.
– Что будете пить?
– Бурбон с водой, – ответил Кэлворт. – А как ваши дела?
– Не жалуюсь.
Он подвинул к Кэлворту напиток легким, грациозным движением.
– Смешать?
Кэлворт отрицательно покачал головой.
– Может быть, выпьете рюмочку за мой счет?
– Немного позднее. Недавно только позавтракал.
Кэлворт понимающе кивнул и принялся за свой бурбон.
Увидев, что он разделался со своей порцией, бармен вновь наполнил его стакан.
– Спасибо, – сказал Кэлворт. Жестом руки он указал на возвышавшуюся эстраду, на которой вчера вечером восседали музыканты.
– А как их доставляют туда и обратно? На подъемном кране?
– Шутите? Они так бывают увлечены игрой, что порой ничего вокруг не замечают… Хорошие ребята. Да ведь вы были здесь.
– Прошлой ночью, разве вы не помните? Сидел вон там, – он указал в угол зала.
– Ах да, – сказал бармен. Он, видимо, стал припоминать, но вместе с тем стала исчезать легкость и непринужденность его поведения. Он выпрямился:
– Извините, работа.
Кэлворт наблюдал, как он готовился обслужить единственного посетителя, мужчину средних лет в старой армейской полевой куртке. Бармен принес ему выпивку и, вернувшись к бару, наклонился над ним, повернувшись спиной к Кэлворту.
– Бармен, не сочтите за труд, дайте спичку.
Тот полез под фартук, достал из кармана спичечный коробок. Затем, чиркнув спичкой, он поднес ее к сигарете Кэлворта.
– Спасибо, – сказал Кэлворт.
Бармен кивнул и сделал движение, чтобы отойти.
