Но и других проблем хватало. Размышления Ханса Ребки были прерваны легким прикосновением руки. Он открыл глаза.
Макс Перри показывал вверх вдоль линии Пуповины. Тектон навис над ними, вдвое увеличившись по сравнению с тем, каким был в самом начале их пути. Но сейчас он был освещен лишь мрачным, тускло-красным светом Амаранта. Сейчас Мэндел скрылся за этой планетой, и, по мере приближения Летнего Прилива, его карликовый спутник придвигается к нему все ближе. Скоро на Тектоне и Опале ночь совсем исчезнет.
Перри снова указывал на что-то, и Ребка понял – того сейчас интересует не Тектон. Они почти достигли Станции-на-Полпути, и казалось, что Пуповина здесь обрывается. Ребка видел разрыв, область, где цилиндрическая структура превращалась в сверкающую синюю точку. Они быстро двигались к ней, пока сияющее золото Станции-на-Полпути не заслонило Тектон.
– Что происходит? – спросил Ребка. – Я считал, что Пуповина идет от Опала до самого Тектона. – Ему следовало бы поволноваться, так как за стенкой кара была пустота, но Перри улыбался и безусловно не выглядел человеком, находящимся перед лицом беды.
– Так и есть, – ответил он. – Мы приближаемся к Вороту. Здесь нас переведут на другой путь и вновь соединят с Пуповиной на другой стороне Станции-на-Полпути. Пассажиры могут, если хотят, зайти в станцию… Она хорошо оборудована: там есть свет, пища, укрытие… но я не вижу в этом смысла. Если вам захочется, мы поближе познакомимся с ней на обратном пути.
Перри продолжал говорить, а в это время кар, в котором они находились, откачнулся от главного кабеля и стал проходить сквозь целый ряд воротец по соединяющим их рельсам. Ребка увидел целую цепь причалов, каждый из которых был достаточно велик, чтобы принять капсулу. Он оглянулся назад, на место, где главный кабель Пуповины исчезал в ничто, в яркой синеве, а затем несколькими километрами дальше вновь появлялся из небытия.
– Я не вижу никакого ворота.
– И не увидите. – Это вернулся второй Перри, энергичный и бодрый. – Мы просто так называем это место. Видите ли. Опал и Тектон вращаются по общей, почти круговой орбите, но разделяющее их расстояние все время меняется… разница доходит до четырехсот километров. Пуповина постоянной длины не выдержала бы, если бы не существовало чего-то вроде лебедки или ворота для подтягивания и отпускания кабеля. Именно это и делает Ворот.
– Эта дыра в пространстве?
– Вот именно. Она прекрасно действует во время Летнего Прилива, подкручивая излишек кабеля, чтобы он не затерялся на поверхности Тектона. И он устроен достаточно хитро, чтобы не тронуть крепление на Опале. Но все это техника Строителей. Мы понятия не имеем, куда уходит кабель и откуда появляется и как он знает, что надо делать. Людям на Тектоне и Опале до этого нет дела, пока ворот работает.
