Ну, ну, не преувеличивай, успокоил он себя. Писателям, должно быть, на это и бумагу тратить неохота. Для них все это само собой разумеется.
А если даже не само собой, так что? Ничего. Сам ты никогда ничего не напишешь.
И все-таки, когда думаешь о ночном городе не просто как о скопище огней, а видишь его живым, трепетным, сияющим средоточием мысли, то такой город прекрасен. Прекрасен своей неразгаданностью. Тем, что он сложен. И тем, что нет в природе ничего похожего. Не россыпь огней в небе, не мерцающий в ночи кристалл, не скопление ночесветок — он Город.
Огоньки поодаль, за которыми Уолт наблюдал, внезапно затмились, словно их прикрыла незримая рука.
Облако? Хотя воздух оставался прозрачным, облачко могло притаиться в темноте ночи. Не это насторожило Уолта. Подсознательно, по привычке его мозг мгновенно проделал чудовищную, если перевести ее на язык математики, работу — рассчитал, за какой момент времени при данном положении самолета практически неподвижная тень облака могла вот так накрыть огни поселка. Получалось что-то несуразное. Выходило так, что облако двигалось — и очень быстро.
Вывод не был четким и вполне осознанным. Летчик ощутил то же самое, что ощутил бы пешеход, который, машинально оценив движение транспорта, ступил на переход и вдруг обнаружил у себя под носом невесть откуда взявшийся грузовик.
Огоньки снова открылись. Посторонняя тень — опять же слишком быстро — ушла куда- то вправо. Такой скоростью, конечно, мог обладать самолет. Но никакой самолет не мог вот так закрыть собой скопление огней на земле.
Уолт продолжал напряженно вглядываться в темноту, как это некогда делали его предки. В стороне горела одинокая точка. Если ему не мерещится, если он правильно определил курс и скорость «пятна», оно вот-вот должно заслонить этот огонек.
Оно его заслонило.
А какое, собственно, ему, Уолту, до всего этого дело? Он отвечает за безопасность самолета, за выполнение задания, все прочее его не касается. «Пятно» не было самолетом, и оно уходило прочь, за пределы того «воздушного пузыря», который составлял зону безопасности РВ-91. Следовательно…
— Вальтер, как у тебя там — ничего не наблюдается?
— В каком смысле, капитан?
— В любом. По курсу…
— Ничего нет, — ответил Тухшерер. И тут же добавил. — Сейчас проверю.
Добавил он только потому, что его томила скука. Кроме того, его удивила необычная нотка в голосе капитана. Вальтер забыл о недавнем сигнале, но поиск в эфире машинально начал вблизи частоты 3000 мегагерц.
