— Ни хрена ты не заведешь… Нет у тебя к себе уважения…
Он отдраил машину догола, долго и вдумчиво шпаклевал ее, будто писал картину Рембрандта, и наконец стал ладить красильный пистолет. Маляр Тимофей смотрел на его работу, как на фокус.
И вот автомобиль загорелся, как с конвейера.
Кузьмич, чистенький, в вылинявшей спецовочке и в новом картузе, сладко пригорюнясь, стоял перед машиной, сложив руки на животе. Генкины легионеры, вытирая руки ветошью, ходили вокруг, ласково матерясь.
— Хоть целуйся с ней, елкин корень! — сказал Борис.
— Теперь первое дело — не тушеваться, — добавил Генка.
И я понял, что надо доставать кошелек. И я достал его и роздал имение свое, которое нажил тем, что заблаговременно заложил душу в одном издательстве. Душа была оценена невысоко, денег не хватило бы и на закуску, несмотря на то, что в таких случаях закуска бывает скромнее даже, чем на дружеском рауте в посольстве, куда лучше всего приходить немедленно после плотного обеда.
Я роздал имение свое под дружное одобрение ближних своих, стараясь думать главным образом о том, что все суета сует и всяческая суета, как говорил царь Соломон Давыдович, а также о том, что деньги — дело наживное, как мог бы сказать другой Соломон Давыдович, заведующий магазином номер двести три. Я раздавал имение свое, шепча бессмертные стихи знаменитого мудреца из Рустави:
То, что спрятал — то пропало.
То, что отдал — то твое…
Карпухин подошел к Анютке и, увидав перед собою довольно миленькую голубоглазую особу, снял кепку:
— Извините… Как вас зовут?
— Я не знакомлюсь на улице, — нервно перебила Анютка.
— Хорошо, — отступил Карпухин, — я подожду. Мы познакомимся в кафе.
Анютка засмеялась:
— В каком еще кафе?
— Если угодно, в кафе «Лира». Это здесь рядом… Хотите, я вам скажу, зачем вы здесь?
— Ну зачем?
— Сейчас вас показывают из окна одному человеку. Вашему свидетелю.
Анютка насторожилась:
— Какому еще свидетелю? Не знаю, о чем вы говорите…
— Не бойтесь меня, — сказал Карпухин.
— А я вас не боюсь. Чего мне вас бояться? Не знаю, о чем вы говорите.
— Вас зовут Анна Ивановна Сименюк?
— А вам зачем?
— Видите ли, — сказал Карпухин, — вы мне понравились еще тогда, когда я вас впервые увидел во время аварии. Помните? Вы стояли такая растерянная, когда мой товарищ принес вам свою визитную карточку… И этот несчастный старик, которого увезли на «скорой помощи»… Ужасная встреча…
Анютка облизнула губы. Она попала в весьма затруднительное положение. Может быть, этот бородатый нахал подослан следователем. Как быть?
