Но он разглядел его вполне достаточно, чтобы разобрать некоторые основные черты: высокий белый лоб, начинающаяся прямо от него лысина, худые щеки и рот, почти без признаков губ.
По какой-то причине лицо этого человека напугало Ронни, и ему захотелось, чтобы этот разговор закончился, не начавшись.
- Я хочу всего лишь задать тебе несколько вопросов, - сказал директор, - а затем ты можешь отправляться назад, в долину.
- Хорошо, сэр, - ответил Ронни, и часть его страхов рассеялась.
- Твои мама и папа были жестоки с тобой? Я имею в виду, твои настоящие мама и папа.
- Нет, сэр, они были очень добры ко мне. Мне жаль, что пришлось сбежать от них, но только я хотел вернуться в долину.
- Ты тосковал по Норе и Джиму?
Ронни удивился, откуда директор мог знать их имена. - Да, сэр.
- А мисс Смит... по ней ты тосковал тоже?
- О, конечно, сэр!
Он все время чувствовал на себе взгляд директора и тревожно заерзал. Он так устал и надеялся, что директор пригласит его сесть. Но директор не предлагал этого, а огни, казалось, становились все ярче и ярче.
- Так ты влюблен в мисс Смит?
Вопрос заставил Ронни вздрогнуть, не столько из-за неожиданности, сколько от тона, которым он был произнесен. В голосе директора безошибочно угадывалось отвращение. Ронни почувствовал, как сначала шея, а затем и лицо начинают пылать, и ему было очень стыдно взглянуть в глаза директора, несмотря на все старания держать себя в руках. Но самым странным во всем этом было то, что он не мог понять, почему ему было стыдно.
Вопрос прозвучал вновь, отвращение звучало еще сильнее, чем раньше: - Ты влюблен в мисс Смит?
- Да, сэр, - сказал Ронни.
Откуда-то разлилась тишина и заполнила комнату. Ронни опустил глаза, со страхом ожидая следующего вопроса.
Но больше вопросов не последовало, и вскоре он почувствовал, что сзади него открылась дверь, и рядом, возвышаясь над ним, встал надзиратель. Затем он услышал голос директора: - Шестой этаж. Скажите дежурному, пусть применит вариант двадцать четыре.
- Хорошо, сэр, - сказал надзиратель. Он взял Ронни за руку. - Идем, Ронни.
- А куда мы пойдем?
- Ну, назад, в долину, разумеется. Назад, в маленькую красную школу.
Ронни последовал за надзирателем из кабинета, сердце его пело от радости. Все оказалось так просто, даже слишком хорошо, чтобы походить на правду.
Ронни не понял, почему им нужно было непременно воспользоваться лифтом, чтобы попасть в долину. Но, возможно, они отправлялись на крышу здания, где их ждал вертолет, так что он ничего не сказал, пока лифт не остановился на шестом этаже, и они вышли в длинный-предлинный коридор, по сторонам которого рядами тянулись сотни однотипных дверей, так близко расположенных друг к другу, что казалось, будто они почти касаются друг друга.
