Жаль, конечно, что у ха-мизонцев всего один тюльпан, но что такое цветок по сравнению с человеческой жизнью! Не забывай, ты на чужой планете. Кто осудит тебя, пленника, которого силой заставили участвовать в похищении? Не будь Дон Кихотом!»
Увы, читатель, первым бы осудил Редькина сам Редькин.
Он своими глазами видел, что значит последний цветок в жизни ха-мизонцев. Лишить их тюльпана — это лишить их надежды и веры. Вдобавок грабеж Храма — только начало.
Затем последуют новые преступления…
Так сидел Редькин на Шлаковой вершине, полный тревоги и душевной борьбы. Вдруг хриплый голос произнес за его спиной:
— Хватит любоваться! Это не Кавказ.
От неожиданности Коля подскочил и чуть не скатился вниз по склону. Позади него сидел закопченный Леро, больше похожий на ворону, чем на попугая.
— Это ты?! — восторженно воскликнул Редькин, прижимая к щеке уставшую птицу.
— Нет, это Сид, — пробурчал Леро и закашлял. — Кошмарная планета, надышался всякой дрянью… Ладно, перейдем к делу. Что у тебя слышно?
Редькин быстро и сжато рассказал другу о готовящемся ограблении Храма Цветка.
— Предупреди Мебиуса, — сказал Коля. — Пусть срочно уберут тюльпан или устроят засаду.
— А ты? — спросил Леро. — Не пора ли прощаться с непутяками?
— Я бы мог выпрыгнуть из кабины сегодня ночью, когда мы будем в городе, но оставлять шар никак нельзя…
— Настоящий мужчина никогда не бросит коня! — одобрительно произнес попугай. — Что же будем делать?
Наступило молчание.
— Король что-то прячет в сейфе, — задумчиво сказал Коля. — Никому не показывает… Значит, эта вещь ему очень дорога… Если бы мы могли ее похитить, а потом потребовать взамен «Искатель»…
— Сэ нон э вэро, э бэн тровато, — пробормотал попугай по-итальянски. — Если это и не верно, то все же хорошо придумано.
— Значит, так. — Редькин озабоченно посмотрел вниз. — Я буду ждать тебя здесь через две ночи на третью. К тому времени кое-что прояснится… Ну, пора расставаться! — Коля поцеловал клюв Леро. — Не забудь предупредить Мебиуса.
— Не рискуй без нужды! — крикнул попугай, взлетая. — До встречи!
Не успел Редькин спуститься с Шлаковой вершины, как услышал пронзительный вопль Тараканыча:
— Держи птицу! Уходит пернатое! По коням, ребята!
Взревели циклолеты, и дюжина непутяков бросилась преследовать Леро. У Коли внутри все оборвалось. «Догонят!» — пронеслось в голове. — «Пропал бедный Леро…» Вдруг где-то близко, в горах, громыхнуло, до Редькина докатилось эхо тяжелого удара.
