В скверике, напротив дома, поднялись двое со скамейки — молодой человек и девушка. Подошли ближе. Молодой человек задрал голову и спрашивает:
— В чем дело? Пожар, что ли?
— Нет, — говорим мы. — На первом этаже к кому-то хулиганы ломятся. Сбегайте, пожалуйста, за милицией.
— Я бы сбегал, — отвечает молодой человек, — тем более, что здесь рядом. Но вот ее боюсь оставить.
— А мы се покараулим, — обещает верхний жилец. Молодой человек потоптался и говорит:
— Я все же боюсь. Тут, за углом, молодежное общежитие — пока бегаешь, ее кто-нибудь уведет… Давайте лучше так: вы на них оттуда наступайте, а я снизу поддержу.
Послушались мы молодого человека и начали спускаться. По дороге еще несколько соседей завербовали — те вышли: кто с выдергой, кто с гантелью.
Видим — стоит какой-то тип на площадке.
Мы говорим:
— Ты чего это здесь стучишь, а?!
— Обнаглел совсем!
— Кругом люди отдыхают, а он барабанит!
— Да это не он, это я, — говорит человек. — А он — вот он.
Мы присмотрелись: действительно, это парень, который снизу поддерживал. А другой висит на перилах — худенький такой с виду, в золотых очках.
— Где же остальные? — спрашиваем мы.
— Один он был, — говорит парень. — Больной, что ли, не пойму? Навернул ему разок по шее — он в обморок.
— Сейчас он, бандюга, выздоровеет! — решительно говорит верхний жилец и берет хулигана за шиворот.
Тут вышел на голоса и жилец, в квартиру которого ломились.
Глянул на пойманного и говорит:
— Минуточку, товарищи! Не надо ему руки крутить. Это, оказывается, зять мой. Вот елки-палки! — и как я его по голосу не узнал?
Верхний жилец все-таки довязал хулигана.
— Получите, — говорит, — вашего родственничка, — судить надо за таких зятевьев!
После чего мы разошлись по квартирам…
И вот я думаю: зря люди ругают новые дома и, в частности, звукопроводимость. Взять хотя бы приведенный случай. Ведь не будь звукопроводимости — ночевал бы этот бедолага-зять где-нибудь под забором.
Петров-первый и Петров-второй
Давно это было.
Первоклассник Петров-первый принес из школы двойку.
Отец Петрова-первого взял ремень и, потрясая им перед носом сына, сказал:
— Я на тебя жилы выматываю! А ты учиться не хочешь! Тебя зачем в книжку носом суляют? Чтоб грамотным стал! Ну, гляди, сукин кот, останешься темным, как отец, — будешь всю жизнь землю копать.
Петров-первый, кося бессовестные глаза на ремень, хлюпнул носом и пообещал исправить двойку.
Он выполнил свое обещание: следующую двойку исправил красными чернилами на пятерку.
