И далее в таком же духе на восьми страницах…
Через декаду примерно заявляются к нам два представителя. Один невысокий такой, белоглазый, в очках. Другой — покрупнее, розовощекий.
— Здравствуйте, — говорит тот, что в очках. — Мы по поводу вашего письмеца относительно ванночки.
— Зравствуйте, — отвечаю я. — Заждались вас, товарищи хорошие. Что ж, пожалуйте сюда, осмотрите ее.
— Спасибо, — благодарит первый. — Смотреть нам ее не требуется. Мы вам и так верим, что она неисправная.
— Дело ваше, — говорю. — Тогда что же — актировать будем?
— И актировать необязательно, — улыбается он. — Дом этот сдан с гарантийным паспортом — ванночку вам без акта заменят.
Вижу, люди вроде хорошие — приглашаю в комнату.
— Как штукатурка? Между панелями не дует? Пол не коробится ли? — выспрашивает на ходу белоглазый.
— Это — в порядке, — отвечаю. — Пока не замечали.
— Значит, нет нареканий? — уточняет второй.
— На что нет, на то нет. Ну, а с ванной… тут уж, извините меня, полный конфуз.
— Мы вас понимаем, — сочувственно говорит белоглазый — Ванна — предмет крайне необходимый. Какне понять. У нас ведь их только в одном этом доме восемьдесят штук установлено. А на всем жилмассиве — подсчитайте-ка.
— И все функционируют, — вставляет его спутник.
— Да, и все работают исправно. Кстати, не только ванны. Наше управление и по многим другим позициям истекший год закончило успешно. Вы, вообще-то, с нашими показателями знакомы? — и смотрит при этом на краснолицего.
Тот немедленно достает из портфеля бумаги и начинает зачитывать мне показатели: сколько квадратных метров жилья в строй введено, каким качеством эти метры пошли, процент снижения себестоимости, фамилии передовиков производства…
— Что ж, — говорю я, — показатели отрадные — худого не скажешь. Все бы так работали — это куда бы мы теперь ушагали!
— Словом, вы понимаете, что не этот единичный случай с ванной определяет лицо нашего управления? — ласково спрашивает белоглазый.
— Елки зеленые! — говорю я. — А кто это утверждает? Покажите мне такого человека!
— Ив этом смысле ваше письмо, — продолжает он, — конечно, полностью справедливое, все же, вы извините нас, несколько огульно написано. Обижаете вы коллектив, товарищ.
— Передовой коллектив! — поднимает палец краснолицый.
— Да, передовой коллектив… Неоднократно отмеченный. Особенно — этим сравнением с космическими достижениями…
— Эх, товарищи дорогие! — говорю я. — Да разве же мне самому не ясно, что подзагнул я в этом письме! А что делать? Показатели-то ваши вон где, а дыра-то она вот она! Ну и… как видите. Хватил, конечно, через край — чего уж тут…
