– Значит, вы отказываетесь внять голосу рассудка, звучащему в моем лице… из моего лица… в общем, звучащего?
– Думаю, да.
Сергей отключил фон Штоффа со связи и набрал код секретаря. Почти мгновенно на экране возникло его вечно сонное лицо.
– Здравствуйте, ваша светлость, – произнес Голодев, – простите за беспокойство в столь ранний час, но у меня есть прошение, не терпящее отлагательства.
– Передавайте, – флегматично кивнул секретарь, глядя куда-то в другую сторону, возможно еще на один экран.
Голодев подошел к пульту управления и вложил листок с прошением в длинную узкую щель. Вернувшись за стол, он не без волнения стал наблюдать, как секретарь берет его прошение и сквозь сон начинает читать. По мере углубления в текст, секретарь начал просыпаться.
– Значит, вы хотите сами, добровольно отправиться на Землю с Милетовым?
Сергей кивнул.
– С Милетовым? – уточнил окончательно проснувшийся секретарь.
– Мне все равно, с ним или без него.
– Я немедленно передам ваше прошение на рассмотрение.
– Премного благодарен.
Краем глаза Сергей заметил, как вспыхнул крайний левый экран и на нем вновь возник фон Штофф. Секретарь отключился, Сергей развернулся к Карлу.
– Там машины движутся по земле, производя неимоверную вонь! – выпалил фон Штофф. – А еще там…
– Простите меня, друг мой, – Сергей отключил экран. Мгновенно вспыхнул соседний:
– Еще там все ходят в непотребном виде, особенно женщины, – закончил свою мысль Карл.
Сергей вновь отключил его, а потом и всю связь, оставив только правительственный канал, на который Карл никак не мог пробраться. Голодев сидел и ждал. Ноги в домашней обуви начинали замерзать, но он не желал отходить ни на минуту, надеясь, что его прошение рассмотрят немедленно.
– Ваш сиятьство, – заглянул в кабинет Степан, – может, надобно чего?
– Нет, не надо.
– Ох и холодина тут у вас, разжечь камин?
– Нет, включи лучше отопление.
– Ага.
Степан скрылся, и через несколько минут вернулся с голубым температурным пультом. Набрав комбинацию и убедившись, что воздух в кабинете быстро, исправно прогревается, он оставил хозяина в покое.
Наконец вспыхнул экран правительственной связи, в кабинет Голодева посмотрел сам первый министр, за его плечом маячил секретарь.
– Ваше прошение удовлетворено, – сообщил министр, – государь счастлив, что у него есть такие замечательные подданные. Приходите сегодня ко мне в кабинет, мы все обсудим. Вылет завтра, но можно и перенести.
– Нет, нет, не надо, я полечу завтра.
