К морю дядя Коля относится как к одному из обязательных дневных дел: раз уж приехали за тридевять земель, надо купаться, ничего не попишешь. Раза три-четыре за день он спускается на пляж, с озабоченным видом сбрасывает одежду и быстро отплывает метров на пятьдесят. Потом так же быстро возвращается и бегом выскакивает на берег. Дядю Колю бьет крупная дрожь.
— Б-б-большая теплоотдача, — извиняется он. — Очень скоро замерзаю. Даже в теплой воде.
— Напрасно ты не хочешь нырнуть, — ласково уговаривает его Паганель. — Ты лишаешь себя двух третей удовольствия. Там, под водой, совершенно потрясающий мир.
— Б-б-боюсь, — говорит дядя Коля, прыгая на одной ноге. — Ну его к лешему. В-вода в уши нальется.
Паганель, больше всех грезивший морем, не купается вовсе. Он сидит на берегу, скрестив по-восточному ноги, и радуется, глядя, как ныряют другие.
— Правда ведь, замечательно? — заглядывает он нам в глаза. — Ну, сознайтесь, что это прекрасно. Помните, я говорил: здесь лучше, чем на Черном море!
У Паганеля такой довольный вид, словно он лично подарил нам и этот живописный мыс, и маленький пляж, усеянный ракушками, и поднимающийся напротив двугорбый остров с белым маяком.
Один лишь раз за все время Паганель сам окунулся. Он торжественно надел ласты, выполнил полное йоговское дыхание, по всем правилам — пятками вперед — забрел в воду, отплыл метров на десять, нырнул, красиво взбрыкнув ногами, достал со дна маленького уродливого гребешка, сказал: «Потрясающе!» — и тут же вернулся назад.
Дядю Колю, кроме большой теплоотдачи, терзает еще бессонница. Обнаружилось, что он не может спать в палатке. Дядя Коля считает, что это из-за комаров. Не потому, что они кусают его. Мы все спим в спальных мешках, выставив наружу только носы: мешок комар прокусить не в силах, а с носа его всегда можно сдуть. Дядю Колю угнетает комариный писк. Лучше бы уж волки выли, говорит он, — это, наверное, легче. А комариный писк действует ему на нервы. Особенно, когда комар вьется где-то в ногах, тычется бесполезно, не находит лазейки, начинает раздражаться и взвизгивать. Это раздражение передается дяде Коле, ему в такие моменты хочется сказать: «Ну что ты там зудишь?! Лети сюда — вот открытое место. Кусай — только замолчи!»
Так он лежит по целым ночам и злится.
Правда, какую-то пользу можно извлечь даже из бессонницы, говорит дядя Коля. Например, он любуется восходом солнца, который мы регулярно просыпаем. Еще дядя Коля знает, что по утрам из поселка прибегает собака — вылизывать наши миски, сложенные под кустиком.
