Люси позволила проводить себя до автобуса. Не более… Но сказала, что бывает на рынке через день.
Мы полюбили друг друга. Не только красотой меня покорила Люси, но и сердечностью, простыми, светлыми взглядами на жизнь. Она была сиротой, жила на окраине городка Симпа, за тридцать километров от Филтона. Там она имела старенькую хижину и небольшой огород, где выращивала овощи для рынка.
Я долго не мог отважиться на откровенный разговор. Не мог рассказать ей о своем ремесле. Наконец решился. Мне казалось, что я прыгаю в ледяную воду. Не глядя ей в глаза, я раскрыл свою тайну, свой позор, о котором не знал даже отец.
Люси долго плакала, сидела целый вечер молча, глядя, как за окном кровавым багрянцем наливается закат, У меня упало сердце. Конец! Разве можно любить вора?! Вот и потерял я свою первую, свою дивную любовь!.. Но плохо мы знаем сердце женщины. Вовсе не знаем.
Люси не отвернулась от меня. Полюбила еще крепче, нежнее. Но решительно потребовала бросить опасный и страшный путь. Я поклялся. И она помогла мне стать другим человеком.
Я вспомнил мечту моей матери. Она хотела, чтобы ее сын учился. Люси настояла, чтобы я поступил в университет.
Наука давалась мне легко, еще в школе я учился лучше других.
А потом я хорошо выдержал экзамен и поступил на факультет физики.
Тот день был праздником, большим праздником. Отец поздравил меня, похвалил невесту, пил ром, плакал, вспоминая свою молодость.
Вскоре мы с Люси поженились. Отец не дожил до этого. Он умер в кабачке по дороге с фабрики. Не знаю даже, где его похоронили.
Время шло. Мы были счастливы, мечтали, как нам будет хорошо, когда я окончу учение и стану работать в лаборатории. Люси тоже не сидела, сложа руки. Она штудировала физику, математику.
— Зачем тебе это? — удивлялся я.
— Чтобы тебе помогать, — усмехалась Люси. — Разве тебе лучше иметь жену-служанку, не смыслящую ничего?
Но вот грянул гром…
Кончились деньги, вырученные за отцовскую хибару. Я начал пропускать лекции в университете, пропадал на станции, чтобы немного заработать на погрузке. Иногда это удавалось.
Но наступил голод. Я ходил как тень, искал выход. Его не было. Не было!.. Никто не приходил на помощь. Никто не протягивал дружеской руки. Радио, телевидение болтали о ликвидации бедности, метровые заголовки газет вопили об обществе благоденствия, но нам не было от этого легче.
Мне стало ясно одно — я должен спасти Люси и себя. Любой ценой!
И вот голод заставил вспомнить старое ремесло…
