— Засуха,— задумчиво повторил кот.— Нуда, конечно...
— Может, теперь расскажешь, что тут произошло, пока я валялась в обмороке? — спросила я и сердито передразнила его: — Тамммышшш! Не мог толком предупредить?
— Я и предупреждал,— вспыхнул Варфоломей.— Сама виновата, что глухая и глупая уродилась.
— Еще скажи, что я сама эту мышь туда заныкала! — перевела стрелки я.
— Я ее не заныкал,— с достоинством ответил кот.— Я ее припрятал.
Надо было зарыть для верности,— ядовито посоветовала я.
Варфоломей надулся. Я, поняв, что хватила лишку, уже миролюбиво сказала:
— Так что тут произошло, пока я пребывала в отключке?
— Да, макушкой ты знатно хряснулась,— вредно сощурил глаза он.
— А дальше что? — поторопила я.
— А дальше я стал вокруг тебя суетиться, в чувство приводить... — Кот как-то подозрительно осекся.
— Так, с этого момента поподробнее! — насторожилась я.
— Ну хвостом нос пощекотал,— смутился он.— думал, ты прикидываешься.
— Надеюсь, он у тебя чистый,— хмуро сказала я.
— А как же,— донесся голос избушки из печи,— всю пыль из-за печки собрал!
— Еще что? — строго спросила я у Варфоломея.
— Ну в бок тебя толкал,— нехотя перечислил он,— когтями за руку подцепил...
Я взглянула на руки, так и есть: вон на правой руке, чуть выше пальца, на котором надето кольцо Ива, три бисеринки крови застыли.
— Ты бы мёня еще водой полил! — укорила я.
— Я хотел! — встрепенулся кот.— Только не успел, Илья заявился, стал в дверь колошматить.
— Изверг! — обиженно прокудахтала избушка.— Никакого почтения!
— Надеюсь, все бревнышки целы? — посочувствовала я.
— Ничего,— ободрилась избушка.— И не против таких выстаивала! Задержала его маленько, пока Варфоломеюшка по горнице метался, не зная, что делать.
— Я всегда знаю, что делать,— с достоинством возразил кот.
— И что же ты предпринял? — полюбопытствовала я.— Итог предприятия я уже прочувствовала на себе. Интересно, как все начиналось.
Кот обиженно вздыбил шерсть и проворчал:
— Ясное дело, в избу его пускать нельзя было. Вот я и решил отвар из котла слить да отдать ему на крылечке. Сама понимаешь, с котлом мне тягаться тяжело, а уж во флягу перелить — и думать нечего. Схватил кружку, зачерпнул отвара доверху и вынес гостю.
— Не вынес, а выкатил,— поправила избушка.— Через всю избу толкал. А я тебе помогала — где порожек уберу, где бревнышко подставлю, чтобы капельке не пролиться.
— Дальше что было? — поторопила я.
— Дальше,— кот вздохнул,— только я на крыльце появился да сказал, что в кружке отвар, как Илья кружку схватил и в один миг осушил. Обычно-то Василиса отвар во фляжку сливает да предупреждает, что лучше его выпить в ночь на новолуние, когда молодой месяц нарождается. А я даже и предупредить не успел. Илья, как кружку опорожнил, весь разрумянился и вскрикнул: «Ай да отвар! Хочу отблагодарить Ягу лично». Я только мяукнуть успел: «Больна старушка, прости, мил человек, не принимает». А ему хоть бы что. Перешагнул через меня, дверь из петель чуть с корнем не выдрал...
