– Куда они Рину повезли? – сокрушался Медведь. – Где нам ее искать?
– Не знаю, – буркнул Кабан, а сам подумал, вспоминая врача и медбрата, хоть бы они вытащили ее, хоть бы она выкарабкалась.
– Кабанчик, прости меня, идиотку, – ныла Оленька. – Я хотела, как лучше…
Хотела, хотела… Хотеть, говорят, не вредно. Нет уж, ни хрена подобного, вредно, оказывается, хотеть.
Медведь совсем замкнулся в себе. Работать забросил, играть не играл, просто тащился за Кабаном на площадь или в переход, садился на пятую точку, подстелив газету, с утра до вечера накачивался пивом и молчал. Кабан в одиночку горбатился, а Оленька аскала. Но без куража. Шоник где-то бродяжничал. Уехал неделю назад за Надькой, повез куклу и ни его, ни Надьки, ни куклы. Рину вспоминали как-то испуганно.
Уныло дни текли. Распалась группа.
В подворотне Медведь подобрал котенка, прикормил, таскал за пазухой. Котенок был рыжий, крохотный, недели две-три как появился на белый свет.
– Зачем он тебе? – спросил Кабан.
– Так, – уклончиво ответил Медведь.
Никак не могли выбрать котенку имя. Столько вариантов перебрали – ни один не подходил. Ночью для котенка наступало время игр. Людям спать хочется, а он, как заводной, шныряет повсюду, запрыгивает то на Медведя, то на Оленьку, то на Кабана. С собственным хвостом потешно заиграется, оставит хвост, начинает у всех подряд пальцы ног покусывать. Уснешь тут, как же!.. Больше всех он Кабану досаждал.
– Ну, ты шустрый… Как шнурок, – вырвалось как-то у Кабана.
Котенок посмотрел на него и мяукнул.
Оленька повторила:
– Шнурок…
Котенок повернул к ней мордашку. И опять мяукнул.
Кабан и Оленька засмеялись. Даже Медведь улыбнулся.
– Значит, быть тебе Шнурком, – заключил Кабан.
Оленька вскоре уснула. Медведь положил котенка себе на грудь и, поглаживая, сказал:
– Я Рине его подарю.
– Подари, – сквозь дрему ответил Кабан.
– Слышь, Кабан, – помолчав, позвал Медведь.
– Че тебе? Давай спать…
– Слышь, Кабан… Я Рину люблю…
– И я люблю.
– Знаю… Но я… не так люблю… А так… Понимаешь? В общем… как ты говоришь… С первого взгляда, – Медведь вздохнул. – Ладно, спи…
Утром вышли на улицу – дождь лупит. Поеживаясь, закурили. Шнурок грелся за пазухой у Медведя, который сбоку испытующе поглядывал на Кабана. Просек он ночью откровение Медведя или заспал? Кабан бросил окурок, сразу же новую сигарету прикурил и сказал:
– В такую погоду хозяин собаку из дома не выгонит, – и непредсказуемо, на совершенно другую тему перескочил: – Медведь, а вы друг другу подходите. Пара, что надо…
