Хин откинулся на спинку, успевшую когда-то вырасти у постели. Попутчику явно доставляло удовольствие рассуждать — это отражалось в его глазах, оживившихся и утративших сходство со страшными взглядами потерянных людей. Одезри же слушал с тревожным интересом: ему не улыбалось привлекать внимание и вызывать вопросы, едва открыв рот.
— И ещё буквы «р», — довершил сопровождающий. — У вас можно услышать любую из шести, но только не единственно-человеческую.
— Любопытно, — согласился Хин. — И каково заключение?
— Талант, склонность, упорство, — с долей недоумения предположил весен. — Такое бывает.
Он наконец-то замолчал сам. К сожалению, уан догадывался, чем заняты его мысли.
— Чего от нас ждёт Весна?
Попутчик вежливо улыбнулся:
— Сей Ичи-Ду не ведает. Он из Гаэл, а за Весну сейчас, знаете ли, думает Маро. Между Городами у вас будет другой сопровождающий, от ментальной власти. Но его расспрашивать Ичи-Ду вам не советует. Теоретически, — подчеркнул весен, — они — незаинтересованная сторона. Но, — он помолчал, подбирая слова, — вы-то здесь их милостью.
«Вопрос лишь в том, что пообещал им Эрлих».
— Мы скоро сделаем остановку, — предупредил сопровождающий. — Очень долгую — час десять. Любопытное местечко, кстати, ещё в Лете. Вы можете сойти, можете отдыхать здесь.
— А куда делось окно? — ожидая насмешки, всё-таки спросил Хин.
Весен, не говоря ни слова, проделал совершенно то же, что и Вазузу с магической картой двадцать один год назад: легко взмахнул рукой, коснувшись стены в двух местах — задал диагональ. И под его пальцами лакированное дерево обратилось в толстое стекло.
Гусеница летела бесшумно. Одезри успел привыкнуть к постоянному движению: отыскать точку на горизонте, терпеливо ждать, во что она вырастет, слушать жалобы усталого тела и ни о чём не думать. Он перестал тревожиться за свой запах — вымыться на станции (именно так, по словам Ичи-Ду, называлась деревня) было негде, но гусеница что-то делала с воздухом: таинственным образом он попадал внутрь, несмотря на закрытые окна, и оставался всегда прохладным и свежим.
Попутчик поделился картой, показал, как ей управлять:
— Видите, есть река и совсем недалеко.
— Почему вы боитесь воды? — не утерпел Хин.
Ичи-Ду вежливо улыбнулся:
— Человек принадлежит земле.
— А воздуху?
Улыбке даже не потребовалось повторяться, но что-то метнулось в чёрных глазах:
— Сейчас лучше не задавать таких вопросов. Сочтут провокатором.
Он был невероятно убедителен, этот весен. Хин не чувствовал в нём враждебности и в уловку всё меньше верил. «Заглатываю крючок», — поздравил он себя.
