Сюрфюс, устав сражаться с ветром, собрал волосы в хвост:
— Я готов слушать.
Вмешался весен, моложе Ин-Хуна на десяток лет, маг Лирии, судя по белой с серебром роскошной мантии. Сил'ан его знал: Вурэ-Ки, лицо Стрел в совете, внучатый троюродный племянник уванга Штирии. Маг, сохранивший понятие о чести хотя бы в том, что касалось родни, и притом достигший высот в своём искусстве — весьма противоречивое сочетание.
— Позволь ради общего спокойствия, я объяснюсь, — вежливо предложил Вурэ-Ки и зачитал как присягу, на первых словах возвышая голос, а остальные бубня низко и ровно: — Я не намерен раскрывать свои подозрения или планы, также не дам клятв. Я перескажу речь, если ты согласен, и хочу знать впечатления от неё. Я буду задавать вопросы, но не отвечу на твои.
— На один ответишь, — мягко возразил Сил'ан. — Кто меня рекомендовал? Кроме уванга Сокода, конечно.
Маг улыбнулся:
— По-счастью, не тайна. И тебе этот молодой, но не слишком удачливый, к нашему огорчению, дважды отстранённый испытатель должен быть знаком лучше, чем мне.
— Именно поэтому его слова так весомы для главы Стрел?
Вурэ-Ки радостно кивнул, но продолжил, точно не слышал или не понял вопроса:
— Ты не будешь единственным, чьего мнения я спрошу, чтобы составить своё. И всё же в первую очередь я намерен прислушаться к тебе. Мне известно, что ты работал с Ю-Цзы. Он дал тебе самые лестные рекомендации, и потому я ожидаю из твоих уст уникальной оценки: одновременно и разводчика, и боевого пилота, и командира, да ещё учёного. Я могу начинать?
Ин-Хун, зайдя Сюрфюсу за спину, негромко посоветовал:
— Он глуховат и в половине случаев читает по губам. Говори медленнее.
«…Представьте себе великое множество птиц, они словно туча закрывают небо. Эшелонированные по частям и подразделениям, они следуют планам местности, методически, с поразительной точностью извергают небесный огонь на предназначенные им объекты. У противника нет той силы, что могла бы их остановить…
…На смену первому эшелону подходят птицы второго, чужие укрепления горят, воины мечутся в панике. Красные столбы пламени с воем устремляются к небу, вздымая тучи искр и окрашивая чёрный купол ночи багровыми сполохами. Огонь повсюду. Он возникает всё в новых и новых местах, вырывается из новых и новых развалин. С гулом горного обвала оползают городские постройки, стёкла лопаются с жалобным звоном. Как игрушки, сворачиваются в клубки и обращаются в золу дома из шкур в деревнях. Всякое сопротивление раздавлено без потерь с нашей стороны… Небо пылает. На десятки ваа вокруг пески покроются хлопьями копоти…»
