Внутри этой головы молчали мои демоны. Они не хуже меня понимали, что никогда не станет для нас домом Бхарат, Авад, Маратха и все прочие места в Индии.
Севернее Нарайангада дорога поднималась по лесистым хребтам. Медленно лезла вверх, к Муглингу, откуда сворачивала и повисала на крутом склоне долины Трисули. За три дня я сменила третий автобус. Автобусы стали привычными: сядь сзади, завернись в дупатту, смотри в окно. Прикрывай рукой деньги. Молчи.
Первый автобус я поймала у Джаунпура. Опустошив счет Ашока, я сочла за лучшее покинуть Варанаси насколько возможно быстрее и незаметнее. И без подсказки Брихаспати я видела, как выслеживают меня ИИ-сыщики. Конечно, они перекроют железнодорожные, аэро- и автобусные станции. Из священного города меня вывез таксист без лицензии. Водитель заметно обрадовался дальней поездке. Второй автобус увез меня из Горакхпура через поля дала[57] и банановые плантации к приграничному Наутанва. Я нарочно выбрала маленький заброшенный Наутанва и все же старательно склоняла голову и шаркала ногами, подходя к иммиграционному чиновнику-сикху за жестяным барьером. Я затаила дыхание. Он жестом руки велел мне проходить, даже не взглянув на мои документы.
Я поднялась по пологому склону и пересекла границу. Даже слепая, я с первого шага узнала бы свое королевство. Громкий шум, приставший, кажется, к коже, смолк так внезапно, что тишина показалась гулкой. Машины обходились здесь без гудков. Они сворачивали, объезжая пешеходов и священных коров, жующих жвачку посреди дороги. Люди в обменном пункте, где я обменяла рупии Бхарата на непальские, были вежливы: не напирали, не толкались и не пытались всучить мне лишнего в магазине, где я купила пакет жирных самоса;[58] застенчиво улыбались мне в дешевой гостинице, где я сняла комнату на ночь. Смолкло вечное: «Давай, давай, давай».
Я спала так крепко, что сон походил на бесконечное падение сквозь белые простыни, пахнущие небом. Наутро третий автобус повез меня в Катманду. Дорога, скрытая шедшими в затылок друг другу грузовиками, вилась с обрыва на обрыв, непрестанно поднимаясь вверх, вверх, вверх. Скрипела коробка передач старенького автобуса. Мне нравился этот звук — мотор, спорящий с земным притяжением. Этот звук принадлежал к самым ранним воспоминаниям, до того как по такой же дороге явился в деревню шакья оценщик детей. Вереница грузовиков и автобусов, ночь напролет. Я смотрела из окна на придорожные
