– Но надо же кому-то верить, – все еще не сдаваясь, сказала Марина.
Она сказала это не слишком убежденно. Игорь заставил ее сомневаться. Сомневаться и в том, что Серегин был с ней откровенен – соврал же он насчет поездки в Китай! – и в том, что не использовал ее в каких-то своих тайных целях, и в том, что ее друзья – может, и не друзья вовсе – так, знакомые, которым и доверять-то надо с осторожностью.
– Нет, Игорь, так жить нельзя, – сказала она, все еще надеясь на свою правоту.
– Почему нельзя? – возразил Игорь. – Очень даже можно. Все так живут.
– Ну, не скажи, – не сдавалась Марина. – Я привыкла доверять людям. Особенно тем, кого считаю своими друзьями…
– Твое дело, – согласился Игорь. – Только разве они тебя никогда не обманывали?
– Как только обманывали, я вычеркивала их из списка своих друзей…
– И много вычеркнула? – не унимался Игорь.
– Немного! Меньше, чем ты можешь себе представить, – резко ответила Марина.
– Рад за тебя, – Игорь был в раздражении.
Он допил джин и убрал бокал в посудомоечную машину. Марина, готовая расплакаться, свой джин вылила, чего раньше никогда не делала, и поставила бокал в раковину.
– Ну теперь-то я точно не усну, – сказала она.
– Тебе виднее, – буркнул Игорь. – Я что-то замерз, пойду хоть халат наброшу…
Он встал, покинул освещенное пространство кухни и исчез в темноте квартиры. «Умеет он работать со светом», – подумала Марина. Ни таинственной лунной дорожки на паркетном полу, ни загадочного мерцания стекла и металла теперь не было. Свет над обеденным столом преобразил пространство, закрыв одни и открыв другие – такие же, не существующие в реальности двери.
Марина в очередной раз потерпела поражение в споре с Игорем. Не потому, что была наивной или доверчивой. Несмотря на свой, довольно печальный, жизненный опыт, она все еще продолжала верить в человеческую порядочность и честность. И жила так, будто не замечала, что «вечные» ценности теперь стали совсем другими. И теперь важно не то, что на самом деле ты собой представляешь, как относишься к себе и к другим, а сколько ты стоишь. В самом пошлом – долларовом! – эквиваленте…
Игорь не пытался изменить ее взгляды – это было бесполезно, он давно убедился в этом. Может быть, потому и любил. Но его пугала Маринина беззащитность, ее постоянное стремление добиться правды, попытки защитить тех, кого она считала несправедливо обиженными, желание помочь тем, кто на самом деле в ее помощи не нуждался и часто использовал ее доверчивость в собственных, совсем не бескорыстных целях.
